Третья гибридная война

Д.К. — Я приветствую всех зрителей телеканала Форума свободной России. Сегодня в студии я, Даниил Константинов, а в эфире у нас политик, писатель, поэт Алина Витухновская. Алина, здравствуй.

А.В. — Добрый день.

Д.К. — Сегодня поступила новость о том, что Любовь Соболь получила свой приговор, ей назначили полтора года ограничения свободы. Она не сможет в течение следующих полутора лет выходить из дома с 22 до 6 часов утра, участвовать в митинге и выезжать за пределы своего жительства. Как ты оцениваешь такую новость?

А.В. — Она настолько предсказуема. Хорошо, что Соболь не в тюрьме. Это всё, что я могу сказать относительно лично неё. А вообще предсказуемо, что мы имеем дело с абсолютно предсказуемой, прогнозируемой ситуацией, в которой оппозиция полностью подчиняется сценарию, заданному властью. Повторюсь, но это, наверное раз сто надо повторить, чтобы все запомнили. С момента приезда Навального в тюрьму, когда он, фактически, добровольно сдался, не получив взамен ничего, даже поднятия своего пиар-рейтинга, обнулив все свои политические дивиденды. Все мелкие игроки, официальные оппозиционные политики повторяют за ним плюс-минус те же действия. Они действуют в рамках дозволенного, играют в ту же игру. Опять же это «умное голосование», опять же совершенно бесполезная активность таких людей, которых стоило бы поберечь, таких как Соболь, Галямина. Я отказываюсь понимать смысл их действий. Это скорее невроз, чем политические действия.

Д.К. — Алина, у тебя самой был случай в биографии, когда ты, фактически, сознательно пошла на посадку в тюрьму, утверждала, что ты превратила свой судебный процесс к какую-то концептуальную акцию и даже после выхода из тюрьмы отказалась эмигрировать в Швецию. Как это коррелируется с тем, что ты говоришь о Навальном, Соболь и т.д.?

А.В. — Во-первых, когда это было, сколько мне лет было. Если бы это было при тех обстоятельствах и сейчас, возможно, я бы сделала ровно так же. Но при тех же политических обстоятельствах, при тех же СМИ, при том же отношении Запада, при условном Ельцине, который тебе не нравится. Тогда да, это мне дало дивиденды, это мне дало и я ещё думала, стоит ли мне сейчас выйти из тюрьмы или на месяц позже, или вообще не надо выходить. Ты сидишь, а тебе пишут. Это была моя цель, моя задача. Это же прекрасно, ты просто сидишь, ничего не делаешь и каждый день читаешь о себе в газетах. Ты за год сделал то, что потом можешь не сделать за 5 или 10 лет, а то и за всю жизнь потому, что таковы были обстоятельства. И каким-то тогда ещё неполитическим умом, а каким-то экзистенциальным чутьём я почувствовала что надо делать. Потому что я хотела славы, я хотела быть героем — я же этого не скрываю. Но сейчас же такое невозможно. Если даже Алексей Навальный при всей его меда-поддержке, при всех СМИ, которые о нём писали даже больше, чем тогда обо мне — и дольше, и больше — это же много лет, много денег. И всё обнулилось. В той России в тот момент такое было бы невозможно. Если спроецировать ситуацию и представить Алексея Навального тогда, то сейчас бы он был самым популярным политиком. Но сейчас, а не тогда.

Д.К. — Ты хочешь сказать, что героем надо становиться вовремя?

А.В. — Да, всё надо делать вовремя. Хороша ложка к обеду. Это основной и философский, и метафизический, и политический лозунг. Это суть, гениальность понимания без этого ничто. Время на ветер, силы на ветер, силы на ветер. Сейчас никто не имеет этого понимания, никто не имеет чувства времени, чувства актуальности. Политики вырваны из контекста актуальности и действуют как какие-то заведённые куклы, как какие-то бюрократические игрушки без всякого смысла, лишь бы быть где-то. Я понимаю это желание быть. Лучше быть в медиа, чем нигде. Но присутствие в медиа арестованных, посаженных и репрессируемых политиков в таком количестве на фоне укрепляющейся диктатуры теряет свою значимость. И плюс оно теряет значимость на фоне того, что даже официальные опросы показывают, что очень маленькая часть населения сейчас политизирована, что выборы никого не интересуют — это же настолько очевидно. Если вас интересует народ, если вы апеллируете к народу, вы же должны подыгрывать и чувствовать настроения народа.

Опять вернёмся к Навальному. Если бы он вернулся в тот момент, когда люди были готовы выходить на  площади, то это был бы совершенно другой эффект. Но он вернулся тогда, когда всем было вообще не до того. Как это можно не чувствовать, как это можно не просчитать — это непонятно.

Д.К. — Но, тем не менее, его поступок ведь героический, как ты оцениваешь?

А.В. — За то время, что я размышляю вообще о самой концепции героизма и когда я размышляла ещё лет 20 назад я поняла, что, конечно, настоящим героем здесь быть нельзя.Настоящий герой всегда будет профаническое понятие и больше всего здесь любят героев, которых можно использовать как средство. Например, если мы возьмём Прометея, он принёс огонь людям. Герой нужен жертвенный, чтобы им можно было  манипулировать, Иисус Христос и т.д. Это хорошая наживка и ловушка для всяческих представителей агитпропа, чтобы манипулировать массами. А сам герой всегда оказывается в проигрыше. А тогда он кто: герой или дурак? Где грань между этим? Если герой  не получает преференций каких-либо, в случае с Алексеем Навальным каких-то политических дивидендов, то он, фактически, обслуживает массовое бессознательное. Своей деятельностью Навальный, получается, обслужил путинский режим. Доказать, что сделано что-либо в данных условиях бессмысленно.

 

Д.К. — Бог с ним с Навальным и его товарищами, не хочу весь эфир на это. Есть и другие темы. Недавно был обыск у Романа Доброхотова, главного редактора интернет-издания «Инсайдер», известного своими расследованиях об эфэсбэшных отравителях. Что меня удивило и поразило во всех этих событиях? Когда он стал писать в Твиттере, что к нему ломятся и это обыск, я был в полной уверенности, что он пишет это из-за границы, что у него есть какая-то квартира в Москве, туда ломятся и он об этом пишет. И потом я узнаю, что он находился в этот момент в Москве в этой самой квартире. Тебе не кажется это абсурдным, что делая такие расследования, занимаясь подобными вещами, человек считает для себя возможным находиться в России?

А.В. — Это опять синдром и ошибка Алексея Навального и компании, Милова и всех остальных. Это люди, которые считали себя привилегированными, это такие политические мажоры, это ошибка Гудкова-младшего. Я не говорю о них ничего плохого. Но это такая иллюзия, самообман, иллюзия восприятия. Они думали, что если столько лет с ними ничего не случается и их дела идут хорошо, значит они имеют какие-то социальные привилегии, и то, что происходит вокруг их не касается, а касается всех остальных. Это неадекватное восприятие самого себя и своих возможностей. Повторюсь: это ошибка Алексея Навального.

И что ещё Доброхотов сказал, что мы не будем кланяться как какие-то другие люди, которых признали иноагентами. Я тоже думала, что он сказал это уехав, а он это сказал здесь. Так ему сначала надо было уехать, а потом говорить «не будем». И это было бы героично и смело, если вернуться в предыдущему разговору, потому что это было тактически умно. А героизм ради самого героизма — это пассионарность, глупость, безумие, невроз. То, что вы смелые люди, Соболь смелая девушка, вы нам всем это доказали. Вы кому дальше это собираетесь доказывать и ради чего? Смелость без преференций — это ничто, да.

Д.К. — Ты хочешь сказать, что весь предыдущий опыт всех людей, подобных Навальному, Доброхотову и ряду других крупных оппозиционных фигур, положительный опыт лояльности по отношению к ним со стороны властей играет с ними злую шутку в определённый момент?

А.В. — Конечно, они начинают себя неадекватно воспринимать. Это вообще какое-то сословное чувство, очень советское, очень постсоветское. Эти люди могут быть прекрасными. Это не их осуждение, это просто констатация того, что происходит. Ведь в совке тоже была элита, какие-то блатные люди, которым вечно везло, которым делали всё по блату, которых отовсюду вытаскивали. И все эти связи, как ни странно, хотя Советский Союз обрушился, сохранились технически. И эта их надменность, не всех, но многих, кто не задействован в реальной политике, но из такой тусовки. Это какая-нибудь Божена Рынска. Она почему-то считает, что она некий привилегированный класс. Со стороны это выглядит смешно, а на Западе это вообще никто бы не понял. Это играет с ними злую шутку. Более того, это же не выгодно политически, потому что это вижу не только я, это же  чувствуют люди. А люди не любят, когда к ним относятся свысока.

Д.К. — А ты не думаешь, что дело в другом? Может быть на наших глазах происходит процесс перехода от мягкого авторитаризма к жёсткому, к настоящей, подлинной диктатуре с настоящим, подлинным хард-насилием и люди не замечают процесса окончания перехода и оказываются в ловушке, когда они воспринимали режим в одной ситуации, а сами оказались в другой?

А.В. — Во-первых стоит отметить, что без активного участия этих людей такой переход бы не произошёл. Я знаю, что многие — Скобов и другие- считают иначе, что всё равно диктатура оформилась бы в абсолютную. Зачем некому механизму совершать лишние движения? Ему и так неплохо жилось. Я же и говорю, что это произошло потому, что за все эти рычажки стали дёргать люди с большими амбициями, уверенные, что им ничего не будет, а стало и им, и всем. То, что они не понимают, что произошло, это следствие. Тут одно без другого не существует. Они переоценивают свои возможности и они не понимают, что произошло. Они это не констатируют, потому что чтобы это констатировать, надо в т.ч. признать собственные ошибки, а они этого не хотят. Они хотят говорить, что диктатура сама по себе случилась. Был гламурный авторитаризм, было что-то вокруг да около. Но всё равно 10 лет назад, да и 5 лет назад такого не было. За полгода произошло то, что в истории может происходить  10 лет, а то и 50. За день всё может измениться очень резко и буквально со всеми. Но не отдавать себе в этом отчёт очень наивно. И это говорит об их политической безграмотности.

Д.К. — Ты употребила очень интересный термин применительно к Соболь, Галяминой и ряда других людей, что они действуют как «заведённые куклы». Меня это зацепило. Ты можешь объяснить, что ты имеешь в виду?

А.В. — Во-первых, я не могу понять их активности. Скажем, я сужу по себе. Если бы я пошла участвовать в каких-то выборах, ходить по районам, встречаться с избирателями, это бы делалось при огромной медийной поддержке и при каких-то финансах, а не самостоятельно И при технической поддержке хотя бы 30%. Хорошо, есть у тебя 30% — можно попробовать и не при ситуации диктатуры, не в этом году как минимум. А когда это делается в таких обстоятельствах, когда шансов нет, никто из оппозиционных депутатов никуда не пройдёт. Это известно и очевидно всем. Это выглядит уже просто ненормально. Учитывая то, что так мало людей собирается на выборы и полное отсутствие интереса граждан к политике, им бы логично было сейчас заявить о бойкоте или просто игнорить это всё. А так возвращаемся в сотый раз, что они своим участием легитимизируют не систему, но этот ритуал. Для власти это всё вообще уже не обязательные автохтонные ритуалы, а они этот ритуал зачем-то актуализировали.

Д.К. — Ты хочешь сказать, что заведённые куклы заведены на определённые действия и повторяют их вне зависимости от текущих обстоятельств?

А.В. — Если они не делают выводы из происходящего, не меняют тактику и стратегию поведения, то, в таком случае, они являются такими же винтиками системы, как путинские чиновники. Почему я их называют заведёнными куклами? Я не обвиняю их, что они работают на систему, но они делают это бессознательно. Если они не могут действовать вне предложенной парадигмы действий, значит они не являются политическими субъектами.

Д.К. — Глядя теперь на это поле после битвы, можешь ли ты констатировать, что политика в России умерла?

А.В. — Кстати, я не могу сказать, что она умерла, потому что это как сказать, что искусство умерло. Но искусство же не умерло, это некий процесс, который происходит сам по себе. Да, легальная политика умерла, но и то на данный момент. И этот момент следовало бы переждать. Политика сама по себе умереть не может. Другое дело, что все эти мертвецы и заведённые игрушки, и Навальный, призывающий к «умному голосования» откуда-то там из ада. Где это видано, чтобы из тюрьмы жертва режима призывала поучаствовать в этом шоу, будучи жертвой опять зарегистрироваться? Это что, глупость или наглость?  Такое впечатление, что все это мертвецы из этого политического балагана и эти заведённые куклы просто хотят утянуть всех нас в это политическое небытие и потом это всё захлопнется. Это так и выглядит. Но не хотелось бы пострадать по чужой глупости. Собственно мне бы не хотелось, чтобы и сами глупцы страдали.

Д.К. — Ясно, политика на время приостановилась, но она не умерла. А что ты можешь сказать об обществе, которое тебя окружает? Ты ведь в России сейчас и довольно много об этом пишешь.

А.В. — Мне кажется, что все они стали немного безумны, все сходят с ума. Во-первых, все невротизированны бесконечной ковидной историей, все цепляются за идею вакцинации, чуть ли не как за Бога. Но это тоже как бегство от смерти, тоже какая-то иллюзия, какой-то бессмысленный символизм. Я, конечно, не хочу солидаризироваться с какими-то критиками современного мира, но в общем мы видим, что и наука, и медицина просели. Если мы не можем победить коронавирус и прикрываем кризис некомпетенции идеей вакцинации и все поделились на тех, кто желает вакцинироваться и тех, кто не желает, и больше никакого разговора не идёт — ни о лечении, ни о чём.  Естественно, это людей вводит в очень странное состояние. Это одна из причин того, что они стали менее политизированы. Они больше озабочены собственным выживанием и это нормально. Люди дезориентированы, люди потеряны, у людей нет больше чётких планов, которые нарушил тот же ковид, а тут ещё и диктатура. А какие планы можно иметь в диктатуре? Никаких. Действовать по ситуации могут только политические субъекты, а их по пальцам пересчитать. А что-либо прогнозировать в условиях хаоса практически невозможно. В любой день здесь может случиться всё, что угодно.

Д.К. — Я процитирую тебя: «Заметила — сейчас с ума сходят как-то по тихому. У всех на виду, но по-тихому. Размеренно. Аккуратно. Падение оно как зарядка. Как дзен-буддизм. Как книга Пелевина в руках терпиота на крымском пляже.

Надрыва в безумии больше нет. Суицидников — днем с огнем. Все мертвы уже. Или готовятся. Замаливают грехи. Ставят свечки. Делают селфи. Готовятся к массовому отходу в небытие».

Вот такое интересное наблюдение Алины Витухновской. Скажи, пожалуйста, это какие-то случайные наблюдения? Может быть это какая-то страта, которая тебя окружает или это в целом все?

А.В. — Нет, это в целом, это фейсбук, это интеллектуалы. Это не обыватели. У обывателей всё как-то поспокойней. У обывателей всё постабильней. Но кто ближе к пониманию каких-то глубинных процессов, не находятся в депрессии дереализации и т.д.

Д.К. — Понятно. Ты в одной из публикаций заговорила о возможной Третьей гибридной мировой войне и даже употребила такое словосочетание как газовый сговор. Видимо по аналогии с Мюнхенским сговором. Но при этом в самой статье не раскрыта сама тема, о чём идёт речь. Я так понимаю, что речь идёт о «Северном потоке», который всё-таки достраивают?

А.В. — Речь идёт о «Северном потоке», о том, что надежды, возложенные большой частью прогрессивной общественности на Байдена на оправдались, о том, что всех устраивает та деструктивная Россия, которая есть сейчас. В принципе, эта гибридная война уже идёт и будут происходить какие-то локальные конфликты. Они будут отнимать наше время, уводить наше внимание. Всё это происходит в реальном времени. Мне очень жаль, что с миром происходит то, что происходит.

Д.К. — Путин, безусловно, эту войну уже ведёт. Мы видим проявления этой войны постоянно. Но вот вопрос: ведёт ли её Запад?

А.В. — Я думаю, что вполне возможно, что он начнёт эту войну по отношению к Китаю, например. Недавно Майкл Маккол обвинил Китай в том, что утечка коронавируса произошла оттуда. Гибридная война может быть очень жёсткой, если без всякого объявления войны какое-нибудь руководство китайской компартии может быть устранено. А почему бы и нет? Таким образом Америка вновь получит свою утерянную отчасти роль «хозяина дискурса» на старорежимном языке. Почему бы нет? Гибридная войну удобна для всех.

Д.К. — В этом свете я не могу тебя не спросить о той идеологической перепалке, которая произошла в последние дни между Путиным, Кремлём в целом и Зеленским. Вообще этот спор за Киевскую Русь — как он тебе, что ты об этом думаешь?

А.В. — Я не знаю, но Зеленский как хороший актёр, но не очень хороший политик решил подыграть этому массовому бессознательному и очень зря это сделал. Что теперь обсуждать? Его и критиковать теперь особо нет смысла. Уже летит столько ненависти в  его адрес, как-будто бы он один во всём виноват. Я думаю, нет. Но выбирали же актёра, человека, который будет просто вещать. Значит вопрос к его команде. Но вообще в эти игры играть не стоит, подыгрывать Путину, конечно же, не стоит. В общем, зря это.

Д.К. — Спасибо большое. С вами были Алина Витухновская и Даниил Константинов на калане Форума свободной России с разговором о том, что мы видим вокруг себя в политике, в общественной жизни, в прессе и в целом в обществе.

Оставайтесь с нами, ставьте лайки и не забывайте подписываться на наш канал. Всего доброго.