Выступая накануне перед верхней палатой российского парламента, президент России Владимир Путин предложил ряд изменений в Конституцию. Среди основных тезисов – приоритет Конституции перед международным правом, президентские сроки без слова «подряд», усиление роли Госсовета. И хотя некоторые изменения кому-то кажутся прогрессивными, многие не склонны к оптимизму.
О значении предложенных поправок, дальнейшей стратегии России в отношении Литвы и роли политэмиграции в интервью ru.DELFI.lt рассказал Иван Тютрин – сооснователь Форума свободной России, постоянно собирающего в Вильнюсепредставителей несистемной российской оппозиции.
– По поводу изменений российской Конституции поднялся переполох в социальных сетях. Эта новость прошла едва ли не как главная во многих литовских СМИ. Но действительно ли она настолько значима?
– Это действительно значимая новость. Изменения, которые прозвучали, касались нескольких тем. Первая тема, которая представляется главной, — это пожизненное сохранение Путина у власти, а точнее, его намерений оставаться у власти до конца. Были определенные оптимистические высказывания у каких-то экспертов, что может быть Путин уйдет, может быть найдут преемника, может быть будет какая-то перестановка, рокировка. Но по всем признакам понятно, что Россия находится в том состоянии, когда уход Путина из власти невозможен. Вопрос был лишь в том, каким образом он будет пытаться это делать. Выберет ли он сценарий аннексии Беларуси и создания единого государства, или просто внесет изменения в Конституцию и отменит два [президентских] срока.
Судя по тому, что прозвучало, он выбрал казахстанский сценарий, назарбаевский. То есть через Госсовет, через Совет безопасности и так далее. Это уже было реализовано в Казахстане. С одной стороны, можно сказать, что никаких игровых возможностей у оппозиции нет, потому что на данный момент «политическая поляна» в Россииконтролируется полностью. С другой стороны, политическая культура Казахстана несколько отличается от российской. И потому неизвестно, станет ли новая конфигурация для Путина настолько безопасной. На протяжении 20-ти лет система выстраивалась в жесткую вертикаль под одного человека, а искусственное создание нескольких центров силы может в некотором виде внести дисбаланс и тем самым поставить под угрозу существование всего режима.
Но это лишь в том случае, если предложенная конфигурация будет принята. Однако состав группы, которая назначена заниматься Конституцией, дает возможность и для другого варианта. Я не исключаю, что эта группа из 70-ти артистов, спортсменов – людей, не имеющих никакого отношения к юриспруденции и Конституции, – может эта группа призовет президента остаться. Мы уже не раз видели такие двухходовочки со стороны Путина. Потому вовсе не обязательно, что озвученная им конфигурация будет в полной мере реализована. Мы не можем исключать того, что он совершенно спокойно останется президентом после 2024 года.
– Но возможен пиар-ход со стороны Кремля. К примеру, миру явят «русского президента» в либеральной обертке, этакую власть с человеческим лицом на экспорт. Однако существует совершенно определенная российская риторика в отношении стран Балтии, включая Литву. Если новые люди во власти будут обладать либеральным имиджем, сможет ли это означать и смену тезисов в отношении той же Литвы?
– Все эти разговоры, будет ли он с более либеральными политиками или с менее либеральными, это балаган. Это все для сбивания ориентиров. Я помню восторги части либеральной общественности, когда пришел Медведев и сказал «свобода лучше, чем несвобода». А 8 августа 2008 года, когда Медведев был президентом, началась атака российских войск на Грузию. Тот самый либеральный президент, в котором все хотели видеть реформатора, потом признал, что лично отдавал приказ по атаке на Грузию. Потому ни в коем случае нельзя обращать внимания на риторику этих людей, этих технических фигур. Это не политические субъекты, это определенные функции, призванные выполнять генеральную линию, которую обозначил вождь. И основные международные решения будут приниматься Путиным и его ближайшим окружением. Нет ни единого шанса, что курс неприятия и зачастую откровенной злобы по отношению к странам Балтии, включая Литву, вдруг изменится.
Что по-настоящему важно для Литвы, это вопрос, связанный с первой статьей российской Конституции: о том, что отныне российская юрисдикция будет превалировать над международной. То есть российское право ставится выше международного, а это значит, что Путин публично показал: ему абсолютно наплевать на все решения международных судов. Практически мы и так это видим. Мы видим попытки неисполнения международных судебных решений, а сейчас эта норма вносится в Конституцию. Это значит, что все разговоры про аннексию, про возврат долга «Юкосу» Путин внаглую отбрасывает. Интересно будет посмотреть, как международное сообщество отреагирует на подобные нововведения, потому что это угроза всему международному праву, и влияет на систему международной безопасности в целом.
– Путин назначил премьером бывшего главу Федеральной налоговой службы Михаила Мишустина. Ху из мистер Мишустин?
– На самом деле это не особо важно, потому что техническая фигура. Это абсолютно подконтрольный человек. Может быть, у него будет какой-то небольшой участок, где он сможет проявлять самодеятельность, но это человек-функция, призванный выполнить поставленные задачи.
То же самое было, когда премьер-министром избрали опять же Михаила, только Фрадкова. Человек непонятно откуда. Вроде бы где-то крутился, потом все начинают про него что-то выяснять. Но это человек из системы, человек с определенной степенью доверия. Есть уверенность, что это человек абсолютно подконтрольный. Поэтому, кто персонально является премьер-министром, это не очень важно. Принципиально это не повлияет ни на международный политический вектор, ни на благосостояние россиян.
– На фоне происходящего каковы перспективы российской политической эмиграции как явления?
– Российская политическая эмиграция – это в принципе надолго. Надо понимать, что Путин будет держаться до последнего дня. И от происходящих российских нововведений наша стратегия никоим образом не меняется. Мы как понимали, что Путин будет до конца, так понимаем это сейчас. Путин боится двух вещей: санкционного давления извне и неконтролируемых уличных протестов. Вот два момента, которые, как он считает, могут влиять на вопрос власти.
Мы активно работаем по направлению санкционного давления и его усиления. Мы занимаемся информированием и просвещением Западного сообщества. Мы поддерживаем и российских активистов, которые часто приезжают к нам на Форум. Так что повторю: наша стратегия не меняется. Когда мы создавали Форум, то исходили ровно из тех посылов, которые сейчас подтверждаются: что в России установлена персоналистская диктатура, что она будет только усиливаться, и никакой опции смены через выборы, реформирование режима изнутри быть не может.
Более того, мы выиграли исторический спор с теми группами, которые долгие годы говорили, что нужно заниматься «малыми делами», менять что-то изнутри. Всех этих групп уже давно не существует, никаких политических субъектов в этой сфере не сформировано, а некоторые люди, которые пытались легальными методами на что-либо влиять, просто посрамлены. К примеру, как принятие постулата о приоритете российского права над международным соотносится с пребыванием России в ПАСЕ? Многие российские правозащитники прямо радовались возвращению России, ликовали. А в результате вам показывают, что «все эти ваши международные решения и суды нас не интересуют, мы у себя будем делать все, что захотим».
