Это к обеим сторонам обращение. Уж простите за избитые «две стороны». За мем этот, по сути.
Нет-нет, мои дорогие украинские друзья, это не к вам просьба. Вы – не сторона в этом обсуждении. Вы – граждане пострадавшей и страдающей от агрессии России страны и испытываете ко всем обладателям российских паспортов известные чувства. И по-другому быть не может.
Одна сторона здесь – это обсуждающие первую пресс-конференцию троих из 16-ти освобожденных. А именно политиков – Пивоварова, Кара-Мурзы и Яшина. Мужество этих борцов с путинским режимом известно. И достойно всяческого уважения. Их поведение в путинских застенках войдет в историю. И радость всех нас, тех, что следили за их судьбой, тех, что переживали и посильно принимали участие в судьбе политЗК (от простого сопереживания к написанию писем и донатам и далее – к лоббированию для обмена), радость эта со всеми ее проявлениями оправдана и объяснима. А о счастливых семьях я даже не говорю.
И не надо критиковать ребят за некие неуклюжие (или кажущиеся таковыми) политические заявления в их ПЕРВОМ ИНТЕРВЬЮ. За два года с хвостом (а у Пивоварова и больше) многое изменилось в мире. И это им надо почувствовать. А пока — пока можно просто порадоваться.
А то у нас уже и третья сторона появилась. Это критикующие критикующих или критикующие счастливых. Без разницы.
Повторюсь, все вышесказанное к моим украинским друзьям не относится.
Но есть и вторая сторона. И вторая сторона здесь – это собственно обменянные российские оппозиционные политики. Особенно, мне кажется, к Илье Яшину это относится.
Дорогие друзья, прошу вас, если возможно, то откажитесь пока от политических заявлений по поводу войны России с Украиной (а через Украину – это война России с демократией, война с цивилизацией, основанной на принципах свободы личности и соблюдения прав человека). Пусть даже предлагаемые вами решения проблемы и окончания войны кажутся вам самим очень даже приемлемыми.
Если можно, наложите мораторий (самоограничение) на это по следующим причинам.
1. Вы действительно долгое время провели в тюрьме. И определенный информационный дефицит, в котором вы жили, сказывается. Уже виден; вникните в ситуацию чуть поглубже, в том числе на эмоциональном уровне.
2. За время вашего пребывания в тюрьме статус, положение российской оппозиции за рубежом, изменилось. Не в лучшую сторону. Оглядитесь внимательно, обдумайте все. «Говорящих голов» у нас и так хватает. Людей дела уж очень мало. И тремя «говорящими головами» больше, тремя меньше… Дело нужно.
3. Помните, что, находясь в той же Германии (и почти везде в странах Европы), вы оказываетесь рядом с украинскими беженцами. А в основном – с украинскими беженками с детьми. И когда Илья Яшин рассказывает о том, что оказался в чужой стране без документов и с одним пакетом, в котором смена трусов и носки, – это вызывает и понимание, и сочувствие, и желание помочь. В том числе у части украинцев это вызывает понимание. Сами это проходили. Но когда вслед за этим предлагается немедленно заключить «мир в обмен на территории» (не дословно, но по сути), ибо страдают «обе стороны» («обе стороны» — это дословно), то этот пассаж про трусы не только не вызывает сочувствия, но и оборачивается проклятиями. Так как у украинской беженки два года назад, кроме пакета с трусами, еще и два маленьких ребенка было на руках. И больше ничего. А муж на фронте погиб. И единственное, что осталось, – это квартира в Мариуполе. Квартира, которую теперь предлагается подарить оккупантам. Так что это здесь так «не работает».
4. Постарайтесь понять, что с выходом из тюрьмы и ваш статус, восприятие вас в мире, особенно глядя из Украины, начинает чуть меняться. Еще неделю назад для большинства вы были героями антипутинского сопротивления, томящимися в тюрьмах, героями, которых так же, как и Алексея Навального, могли убить каждый день буквально. И точка! Но сегодня, как ни крути, вы так же, как и я, как другие россияне в вынужденной эмиграции, – представители страны-агрессора. Да. Антипутинские. Да, отсидевшие. Да – герои. Да, чудом вырвавшиеся (вырванные) на свободу. Но, но, но – представители России. И в связи с этим вчерашнее интервью Ильи Яшина «Дождю» выглядит, глядя из Украины, если и не чудовищным по сути, то чудовищно бестактным.
Вопросы отказа от части территорий в обмен на человеческие жизни – это страшный, чудовищный (простите за это определение, но оно вновь уместно) по сути разговор и спор, что идет внутри Украины, внутри украинского общества. И не нам, представителем страны-агрессора, советовать украинцам, как надо поступить. Наше право – это право требовать полного вывода путинских войск. И право (и долг!) способствовать освобождению Украины. А уж на какие жертвы готова и дальше пойти Украина – НЕ НАШ ВОПРОС.
И последнее. Не судите строго. Это не нравоучение. Это соображения, основанные на некотором знании сегодняшних «оппозиционных» российских реалий, и на знании того, как к этому всему относятся украинцы.
И лучше будет, уважаемые Владимир, Андрей и Илья, если я вам об этом скажу. А не украинские женщины, которые могут после одного-двух таких заявлений встретить Илью Яшина у дверей того же «Рефорума» в Берлине. Для разговора просто. И это будет о-о-очень тяжелый разговор. Лучше до этого не доводить, уж поверьте.
Отдышитесь. Оглядитесь. Попридержите коней.
ПОДЧЕРКНУ: ЭТО ОБЕИХ СТОРОН КАСАЕТСЯ.
Спасибо за понимание.
