За два дня до наступления моего дня рождения Родина решила поздравить меня – чтобы я не думал, что она обо мне забыла. Помнит! Теперь я уже совершенно официально уголовник. За распространение клеветы и прочего – восемь с половиной лет, 3 106 дней!
Восемь с половиной – Феллини!
За два текста, которые я, «реализуя свой преступный замысел» (это цитата из обвинительного заключения), опубликовал в апреле 2022 года, я был сначала заочно арестован, потом в мае 2023 года объявлен в федеральный розыск, а в феврале 2024 — в международный. Я при этом не скрывался и, наоборот, сообщал органам, где я и как со мной связаться.
Следствие продлевали – дело серьезное, потому и в сроки с первого раза не уложились.
Свидетели преступления – сотрудник охранки и два клоуна, один из них со всероссийской известностью, Гоша Тарасевич, – тот, который СЕРБ, зеленка и все прочее (хреново у них с кадрами, приходится все время дергать все тех же). Показания свидетелей написаны под копирку.
А вот и само преступление – текст, опубликованный 3 апреля 2022 года: «Буча резко повышает вероятность ядерной войны – и теперь не уйти без трибунала» – в этом тексте 62 буквы, 10 слов.
Был еще один, тоже очень коротенький.
Получается, что за каждое слово из этих двух постов мне дали по 155 дней тюрьмы, а за каждую букву – 25.
Воистину, мы литературоцентрическая страна. Где еще так ценят Слово?
Правда, здесь надо ссылаться на Мандельштама. Он незадолго до ареста сказал, что нигде так не уважают поэзию, как в СССР: поэтов расстреливают только у нас.
Я не понимаю, почему следователи так халатно отнеслись к поручению, почему они выбрали совершенно вегетарианские посты? Писал я тогда каждый день, и очень резко, слов не выбирал. В начале марта 2022 вышел на одиночный пикет с плакатом: «Нет войне, Путина в отставку!» — фотография с этого пикета до сих пор висит у меня и в ФБ, и в Твиттере. По-видимому, то, что меня надо судить, и то, по какой статье и сколько дать, было определено заранее (и не судом, конечно, а теми, кто дает команды суду), поэтому прокуратура просто взяла два случайных текста. Могли взять и любой другой.
Если бы я был в России, то вышел бы к новому 2033 году, в 82 с половиной года. Но не вышел бы: я не жалуюсь на здоровье, но в моем возрасте в тюрьме столько не живут — это пожизненный срок. Правда, и преступление серьезное. Осудили за то, что — еще одна цитата из обвинительного заключения – «действия руководства страны и Вооруженных сил РФ в период проведения специальной военной операции представлены как приведшие к большому количеств жертв среди мирного населения Украины». Клевета же, не поспоришь! За такое можно было бы и больше дать.
Но, может, еще и дадут. Особенность ситуации врагов системы в том, что никакой приговор и никакое решение не являются окончательными. Допустим, вас оштрафовали. Вы заплатили штраф, а значит, вам больше ничего не угрожает? Или вы отсидели и вышли. Все, свобода? Нет, они могут найти любой ваш текст (сроки давности не действуют, так как все, опубликованное в интернете, даже ими самими от вашего имени, называется продолжающимся преступлением) и начать все заново.
С одной стороны, можно сказать: а и хрен с вами! Меня не достанете (Европа пока не выдает), а свои приговоры можете себе засунуть. Но есть два обстоятельства.
Во-первых, в России у меня остались близкие люди, друзья. Большинству из них уже поздно менять страну и начинать новую жизнь – я бы тоже этого не сделал, но выхода не было. Так вот, они в России, а я не знаю, можно ли им звонить? У вас есть уверенность, что через пару месяцев человек, которому позвонил такой, как я, не будет обвинен в шпионаже, измене Родине и так далее? Сколько раз я уже не позвонил и не отправил письма тем, с кем раньше общался постоянно…
А во-вторых, не знаю, как вам, а мне сложно примириться с новой реальностью, окончательно принять весь этот кошмар. Умом все понимаю, а эмоционально принять не могу. И войну не могу принять, и ежедневные бомбежки Украины – ну, чем она вам помешала?! — и торжествующее жлобство. И вот это все вместо судов, когда государство, именем которого выносятся приговоры, просто смеется нам в лицо: «Что захотим, то и сделаем!». И делают что хотят!
И это наша страна! Та, где любимые города (для меня — Питер, для кого-то другие), та, где говорят по-русски, та, где Сахаров, Пушкин, та, где великие реформы Александра, где Гагарин, где победа над Гитлером. Нельзя с этим смириться, нельзя этого принять.
И нет у нас выхода, кроме как продолжать делать то, что делали, то, за что они нас судят.
Эта статья опубликовна в сегодняшней «Новой.Европа» 12.07.2024.
