Смерть Алексея Навального – огромная трагедия, тем более значительная, что она была совершенно ожидаема. Три года назад я завершил свою статью на его возвращение в Россию словами о том, что шансы стать пожизненным узником для Алексея Анатольевича неизмеримо более велики, чем оказаться в Кремле. Алексей Анатольевич сознательно пошел на огромный риск. Ставки были запредельны, а намерения Кремля понятны даже стороннему наблюдателю. Как бы больно это ни звучало, политического предвидения у него оказалось намного меньше, чем следовало бы иметь политику в России. А у его близких и соратников выявился острый дефицит сострадания, которое требовало от них категорических возражений против такого шага. Жизнь Алексея Анатольевича войдет в историю России как огромный подвиг, но сейчас остается только скорбеть….
