Андрей Пионтковский: Ни одно государство, ни один режим не пойдет на войну твердо убежденным, что он ее проиграет
В ожидании ответа нашего главного противника на «ультиматум Рябкова» предлагаю посетителям сайта перечитать очень много буковок текста, опубликованного мною более 7 лет назад. Полагаю, что эти буковки актуальны сегодня как никогда прежде. Настолько актуальны, что вполне могут оказаться для читателя последними. Для наименее усидчивых предлагаю более сжатую версию материала — нашу беседу с А. Венедиктовым 3 года назад. Её можно и прослушать.
* * *
Еще 14 октября 2009 года секретарь Совета безопасности РФ Николай Платонович Патрушев в своем интервьюроссийским СМИ бахвалился, что в разрабатываемой под его кураторством новой российской военной доктрине предусматривается теперь возможность нанесения нашими Вооруженными силами превентивного ядерного удара в региональных и даже локальных конфликтах: «Скорректированы условия использования ядерного оружия при отражении агрессии с применением обычных средств поражения не только в крупномасштабной, но и в региональной и даже в локальной войне».
В 2014 году он снова сообщил о грядущих изменениях в военной доктрине РФ как об уже согласованных и одобренных его ведомством.
Приведу выдержку из письма, которое группа экспертов, включая вашего покорного слугу, направила тогда в инстанцию, ответственную за окончательную редакцию новой доктрины:
«Полагаем необходимым высказаться относительно дискуссии, развернувшейся вокруг проекта новой военной доктрины РФ. Нас настораживает то обстоятельство, что в некоторых публичных выступлениях достаточно ответственных лиц ревизии подвергается следующее фундаментальное положение действующей доктрины об условиях применения РФ ядерного оружия:
Российская Федерация оставляет за собой право применить ядерное оружие в ответ на применение против нее и (или) ее союзников ядерного и других видов оружия массового поражения, а также в случае агрессии против Российской Федерации с применением обычного оружия, когда под угрозу поставлено само существование государства.
Так предлагается скорректировать эту, на наш взгляд, точную и взвешенную формулировку ядерного сдерживания, адекватно отвечающую угрозам нашего времени, допустив возможность использования Россией первой ядерного оружия не только в крупномасштабной, но и в региональной войне и даже в локальных конфликтах.
Подобная попытка уже предпринималась при разработке Военной доктрины 2010 года и была отвергнута нашим военно-аналитическим сообществом. Напомним, что даже в годы холодной войны после экзистенциального опыта Кубинского кризиса военно-политическое руководство СССР и США избегали в своих доктринальных установках понижения порога использования ядерного оружия, понимая, что авантюристическое бряцание ядерным оружием в локальных конфликтах — это путь к неконтролируемой эскалации.
Обе стороны осознавали всю опасность и бесперспективность ведения наземных операций с применением ядерного вооружения малой и средней дальности. Проведенные в начале 70-х годов прошлого столетия исследования на математических моделях различных сценариев боевых действий войск на европейском ТВД показали, что обмен даже несколькими ударами тактических ядерных боеприпасов ведет к громадным потерям сторон, гибели десятков тысяч мирных жителей, разрушению гражданской инфраструктуры и благодаря господствующей розе ветров радиоактивному заражению большей части европейской части СССР.
Введение в доктрину национальной безопасности России положения о возможности использования ядерного оружия в региональных и локальных конфликтах возвращает нас на край пропасти, от которого Кеннеди и Хрущев отступили в 1962 году. Это станет началом нового тура гонки ядерных вооружений, сделает нашу страну в глазах всего мира потенциальным агрессором, поджигателем войны и ядерным шантажистом. Политические последствия такого шага могут оказаться драматическими для нашей страны.
Настоятельно предлагаем сохранить в будущей доктрине существующее положение о возможности применения ядерного оружия и отказаться от угроз его применения в региональных и локальных военных конфликтах».
Президент Путин 26 декабря 2014 года утвердил новую редакцию военной доктрины РФ, в которой без изменений была воспроизведена прежняя формулировка о применении РФ ядерного оружия. Казалось бы, разумная точка зрения восторжествовала. Ничего подобного. Весь 2015 год прошел как парад торжества «доктрины Патрушева». Откровенный ядерный шантаж стал одним из центральных инструментов российской внешней политики.
Шантаж был многоуровневый, разветвленный, креативный. Задействован в нем был, прежде всего, сам Путин, вдохновленный, видимо, успехом Ким Чен Ына, потомственного ядерного шантажиста, заколебавшего Запад всего лишь своим единственным ведром ядерных помоев. Ему ассистировал хор исполнителей от радиоактивно пепельного Дмитрия Киселева до обрушившего на Стамбул воды Босфора Владимира Жириновского; от директора Московского Центра Карнеги Дмитрия Тренина, вкрадчиво предупреждавшего западных коллег, в ответ на какие шаги Запада Russians применят тактическое ядерное оружие, до несравненной г-жи Семенович с ее уникальными Искандерами.
Когда глава ядерной державы демонстративно подчеркивает свою готовность использовать ядерное оружие для решения некой локальной геополитической задачи (а именно этому служили крымские киновоспоминанияПутина), то возможны два объяснения такого поведения.
Первое — он фанатик, действительно готовый уничтожить миллионы людей и погибнуть в результате ответного удара сам вместе с миллионами своих соотечественников. Для нас, русских, как он говаривал, на миру и смерть красна.
А другой вариант, в нашем случае гораздо более близкий к истине, — авантюрный игрок не без безуминки, но ни в коем случае не шахид.
Ядерный шантажист — это террорист, который не собирается умирать. Шантажист угрожает применить ядерное оружие, рассчитывая, что другая сторона, даже обладающая не меньшим арсеналом ядерного оружия, ужаснется перспективе гибели миллионов людей, уступит в конкретном конфликте и заплатит ему требуемую политическую цену.
В любом случае это абсолютно безответственное поведение, свидетельствующее о девиантном сознании персонажа. Такой человек в одношаговой достижимости ядерной кнопки очень опасен и для своей страны, и для всего человечества. Между тем подобный шантаж, похоже, становится для Путина, как и для Ким Чен Ына, все более привычным стилем поведения.
Появление на мировой арене подобных персонажей заставляет пересмотреть ряд устоявшихся положений ядерной стратегии.
Более полувека считалось само собой разумеющимся, что в сфере ядерных вооружений СССР (Россия) и США находятся в рамках доктрины взаимного гарантированного уничтожения (ВГУ). Полномасштабная ядерная война привела бы к общей гибели и поэтому исключалась. Более того, наличие ядерного оружия предотвращало и конвенциональную войну между двумя суперъядерными державами. Президенты и генеральные секретари прекрасно помнили опыт 1962 года и даже в очень острых политических конфликтах вели себя довольно сдержанно, понимая, что военная эскалация может привести их на порог ядерного столкновения.
Советский Союз обладал конвенциональным преимуществом на европейском потенциальном ТВД, но наличие у Запада ядерного оружия удерживало его от соблазна использовать это преимущество. Тем более что официальная военная доктрина НАТО недвусмысленно предупреждала, что в случае масштабного советского наступления к Ла-Маншу НАТО готова будет применить тактическое ядерное оружие.
Процитированная выше формулировка из официальной российской военной доктрины является зеркальным отражением натовской времен холодной войны. Что вполне естественно. Теперь уже Россия потенциально может столкнуться на ряде направлений с превосходящей конвенциональной военной угрозой. И она концептуально парирует ее, оставляя за собой право остановить агрессию ядерным оружием.
Обратите внимание — в обоих случаях (НАТО в годы холодной войны, Россия сегодня) факт наличия ядерного оружия и угроза его применения более слабой на конвенциональном уровне стороной играет стабилизирующую роль, предотвращает потенциальную агрессию.
Это ядерные шахматы, удерживавшие мир между крупными державами в течение многих десятилетий.
Пока не появился новый игрок, сбросивший шахматную доску, гарантированно обеспечивающую военную безопасность России, и предложивший Западу поиграть в головокружительный ядерный покер.
В своей знаменитой крымской (Судетской) речи Путин воплотил смутные коллективные геополитические комплексы и фантазмы российской политической «элиты» в четкие концепты: разъединенная нация, собирание исконных земель, Русский Мир. Так была сформулирована повестка дня 4-й мировой войны. И это не повестка сохранения статус-кво. Даже самая скромная практическая реализация амбиционной идеи «собирания исконных русских земель» потребует изменения государственных границ по крайней мере двух стран членов НАТО — Латвии и Эстонии.
Ни одно государство, ни один режим не пойдет на войну твердо убежденным, что он ее проиграет. У вождя и у его Генерального Штаба должен быть в голове какой-то стратегический замысел, реализация которого в их представлении приведет к Победе.
Попробуем в этом замысле разобраться.
Итак, какие же инструменты, кроме своей знаменитой «духовности», могло бы задействовать для успешной конфронтации с блоком НАТО и аннексии территорий входящих в него стран государство, в разы уступающее НАТО по экономическому развитию, научно-технологическому уровню, потенциалу конвенциональных вооруженных сил?
Путинская хунта сделала «открытие» в области ядерной стратегии. Доктрина взаимного гарантированного уничтожения не универсальна. Даже более слабая как на конвенциональном, так и на ядерном уровне сторона, ориентированная на изменение сложившегося статус-кво, обладающая превосходящей политической волей к такому изменению, абсолютным равнодушием к ценности человеческих жизней (своих и чужих граждан) и значительной долей уголовного авантюризма, способна добиться серьезных внешнеполитических результатов всего лишь угрозой применения или весьма ограниченным применением ядерного оружия.
Ведь ядерная стратегия — это не сухой математический анализ сценариев обмена ударами, а во многом драматический психологический поединок. Путинская повестка дня 4-й мировой войны не ставит своей целью уничтожение ненавистных США, что действительно можно было бы достичь сегодня только ценой взаимного самоубийства в ходе полномасштабной ядерной войны.
Эта повестка дня пока значительно скромнее: максимальное расширение Русского Мира, распад блока НАТО, дискредитация и унижение США как гаранта безопасности Запада. В целом это реванш за поражение СССР в третьей (холодной) мировой войне, так же как Вторая мировая война была для Германии попыткой реванша за поражение в первой. Получается столетняя европейская война в четырех актах с эпилогом.
Сразу же после знаменитой речи «хорошего Гитлера» я предложил экспертному сообществу один, ставший с моей легкой руки широко обсуждаемым, возможный сценарий времен 4-й мировой войны: в плане реализации духоподъемной концепции собирания исконных русских земель, провозглашенной исторической речью В.В. Путина, обладающие уникальным генетическим кодом, доведенные до отчаяния пассионарные русскоязычные жители Нарвы (Эстония) проводят референдум о присоединении к Русскому Миру. Для организации их свободного волеизъявления на территорию Эстонии направляются для проведения своего отпуска вооруженные до зубов вежливые зеленые человечки со знаками различия или без оных и деловито расставляют новые пограничные столбы. Каковы будут в этой ситуации действия агрессивного блока НАТО?
Согласно ключевой статье 5-й устава этой организации, все его Государства-члены должны будут оказать Эстонии немедленную военную поддержку.
Отказ союзников Эстонии выполнить свои обязательства станет событием эпохального исторического значения: он будет означать конец НАТО, конец США как мировой державы и гаранта безопасности Запада и полное политическое доминирование путинской России на всем европейском континенте.
И тем не менее ответ на вопрос — будет ли НАТО защищать Эстонию в случае попытки ее соседского изнасилования суперъядерной державой — вовсе не очевиден. Тем более если Путин заявит, что в случае угрозы превосходящих конвенциональных сил НАТО новым священным рубежам Русского Мира он будет вынужден ответить очень ограниченным ядерным ударом: уничтожит, например, две европейские столицы.
И поставьте теперь себя на место лауреата Нобелевской премии мира Барака Обамы. Он остался единственный, кто как-то может вмешаться в так неожиданно обострившийся конфликт вокруг никому в Америке не известного, да пропади он пропадом, городишки Narva. А вся европейская и вся американская прогрессивная общественность дружно восклицают, как и 75 лет назад: «Нет! Нет! Нет! Мы не хотим умирать за Данциг (Нарву)! Эстонский кризис не имеет военного решения. Необходимо срочно послать на линию разделения вежливых зеленых человечков с Армией обороны Эстонии миссию ОБСЕ во главе с поднаторевшей в подобных делах госпожой Тальявини».
Путин давно наблюдает за своими западными партнерами и глубоко презирает их. А как же ещё относиться к ним, если канцлеры и премьеры великой Европы выстраиваются в очередь послужить холуями на его газоколонках за жалкое вознаграждение в 2 млн евро в год? Или после того как Путин на пару с Асадом одним химическим ударом развели как лохов всех западных лидеров, полностью подменив повестку дня сирийского кризиса: из палача суннитской общины Асад мгновенно превратился в глазах мировой общественности в респектабельного государственного мужа, занимающегося благородным делом химического разоружения. (Кстати, именно эта капитуляция Обамы толкнула массу молодых суннитов из умеренной оппозиции, надеявшейся на поддержку Запада, в ряды ISIS’а, что резко увеличило его потенциал и превратило страну, расположенную в центре Ближнего Востока, в огромный резервуар исламистского террора, готовый выплеснуться наружу.)
Путин просчитал тогда Обаму с его фальшивыми red lines и полагает, что просчитал и сегодня своих бывших партнеров по большой восьмерке. Он их взвесил и нашел очень легкими. Он убежден, что переиграет их в потенциальных военных конфликтах, которые возникнут на пути расширения зоны доминирования и привилегированных интересов встающего с колен Русского Мира, несмотря на то, что РФ намного уступает НАТО в области обычных вооружений и не превосходит США в ядерной сфере. Духом мы возьмем. Духовностью своей знаменитой и наглостью. «Как школьнику драться с отборной шпаной«, к тому же ядерным ломом опоясанной и чуть что им размахивающей?
Он будет играть с ними не в ядерные шахматы, а в ядерный покер, повышая ставки, и в критический момент они моргнут и отступят.
Если тов. Ким Чен Ын даже с одним только ведром ядерных помоев заставляет плясать вокруг себя весь «цивилизованный мир», то что же способен вытворять с этим миром г-н Крым Пут Ын, обладающий огромным ядерным арсеналом?
«Парадокс Нарвы» — способность Путина одним шагом поставить весь Запад перед немыслимым выбором — унизительная капитуляция и уход из мировой Истории или гибридная ядерная война с человеком, находящимся в другой реальности, — обсуждался и обсуждается уже два года во многих мировых мозговых центрах.
Инструменты этой гибридной войны разнообразны: это и заявления российского МИДа о притеснениях этнических русских, и регулярные вторжения военных самолетов РФ в воздушное пространство соседних стран, и похищение эстонского офицера, и арест литовского судна, и «шутка» Путина о том, за сколько дней он дойдет до Риги, Таллина, Вильнюса, Варшавы и Бухареста, и многое другое. И все большую роль в гибридном арсенале, и не только в отношении Балтии, играют нарастающее бряцание ядерным оружием, запугивание ядерным оружием, прямой шантаж угрозой применения ядерного оружия.
Но в Кремле, по-видимому, недооценивают другую сторону этой мучительной для Запада дилеммы. Запад не может позволить себе и отказаться от военной защиты территории страны — члена НАТО. Отказ сражаться за Нарву будет означать капитуляцию НАТО и уход США и Запада в целом из Мировой Истории. Соблазнительная цель для идеологов и практиков Русского Мира.
Поставленный клептократией над Россией в канун XXI века смотрящий оказался потенциально опаснее Сталина зимы 1952-го и Хрущева осени 1962-го. В том числе и тем, что постсоветская политическая конструкция примитивнее, чем коммунистическая. В ней нет никакой системы страховки против неадекватного поведения первого лица. Нет Политбюро, которое способно было в критический момент схватить за руку товарища Хрущева или за горло самого товарища Сталина.
Он опасен еще и тем, что, несмотря на все его понты, несмотря на всё его бахвальство, затеянный «хорошим Гитлером» гибридный крестовый поход «Русского Мира» против Запада замешан на глубочайшем комплексе неполноценности, на осознании того, что ни в чем содержательном конкурировать с Западом его режим органически не способен. И это мучительное чувство, которого при всей исторической фарсовости коммунистических вождей не было ни у Сталина, ни у Хрущева, эта психопатология «человека из подворотни» характерны не только для нашего «национального лидера», но и для значительной части всей постсоветской «элиты».
И самая выдающаяся посредственность нашего политического класса нашла для русского пациента свою чашу Грааля, свой особый путь изгоя к величию, свой верный способ заставить обратить, наконец, на бесконечно встающую с колен великую Россию внимание надменного соседа, всего этого, будь он трижды проклят, цивилизованного мира. Он скоммуниздил его у потомственного диктатора в третьем поколении Ким Чен Ына. Ядерный шантаж, угроза превратить заклятых партнеров в радиоактивный пепел. В этой патологической версии величия, если её последовательно эксплуатировать, заложены, однако, две фундаментальные проблемы.
Во-первых, Великий лидер должен приобрести твердую репутацию е***утого. С этим, будем полагать, он успешно справился. У него уже есть справки от канцлерин Меркель и от демонстративно казненного на Красной площади Немцова. И, наконец, он лично сделал шокирующее признание в собственном безумии на камеру в скандальном российском ремейке «Триумфа воли». Да, он использовал бы ядерный арсенал, возникни в спецоперации возвращения Крыма в родную гавань осложнения. Ему уже не нужно никого больше ни в чем убеждать.
Во-вторых, шантаж может сработать один раз, два раза, несколько раз. Он уже срабатывает: Запад уговаривал Украину расслабиться и не сопротивляться аннексии Крыма; Меркель схватила Олланда в охапку и примчалась в Москву с мирными инициативами; Обама не решается продать Украине противотанковые ракеты и т.д.
Но Запад не может бесконечно отступать перед вежливыми зелеными человечками, размахивающими ядерным ломом (в Украине, в Прибалтике, далее везде). Он не может просто с улыбкой исчезнуть из мировой истории подобно Чеширскому коту.
Когда-то, и скорее раньше, чем позже, Запад упрется и шантажисту придется за базар ответить и нажать кнопку. Но об этой эвентуальности давно позаботился наш коллективный духовный наставник. Прошу любить и жаловать — Председатель Синодального отдела по взаимодействию с Вооруженными силами и правоохранительными учреждениями, проректор Православного Свято-Тихоновского гуманитарного университета, декан факультета Православной культуры Академии ракетных войск стратегического назначения им. Петра Великого, сопредседатель Церковно-общественного совета по биомедицинской этике Московского Патриархата протоиерей Дмитрий Смирнов. Мы с протоиереем коллеги в некотором смысле. Он эксперт по православной ядерной стратегии. Вот послушайте, чем был обеспокоен декан факультета Академии ракетных войск стратегического назначения еще несколько лет назад:
«Мы привыкли, что Россия большая, Россия сильная, Россия великая, что у нас полно ядерных кнопок, вообще весь мир мы можем уничтожить. Это да, в принципе, это возможно. Но у нас нет теперь таких людей, у которых хватит мужества, чтобы нажать эти кнопки, — народ измельчал духовно».
Сдается, что ему все-таки удалось за последние годы вместе с фашиствующим попиком Тихоном Шевкуновым преодолеть духовное измельчание народца и воспитать по своему образу и подобию по крайней мере парочку маньяков, оказавшихся в непосредственной близости от ядерной кнопки. Владимир Ярче Тысячи Солнц — самый опасный пришелец в истории нашей цивилизации. Он одержим маниакальной идеей Русского Мира, закомплексован, боится потерять власть, у него целый букет соматических и психических расстройств, и в богоспасительном понимании отца Дмитрия он не измельчал духовно.
Есть ли у Запада выход из этой ядерной ловушки? Первая попытка такого выхода как реакция на драматическое обсуждение «парадокса Нарвы» была предпринята в сентябре 2014 года.
Коллективный западный Чемберлен, медленно разворачиваясь, сделал свой первый шаг в ответ на нараставший ядерный шантаж Москвы. Ядерная риторика Кремля, направленная на подрыв ключевой статьи 5-й устава НАТО, была услышана, проанализирована и принята во внимание. Члены альянса договорились о размещении на постоянной основе на территории стран Балтии символических контингентов НАТО, включая американских военнослужащих. Размеры этих контингентов не имеют определяющего значения. Они не способны на наступательные действия, и расчет НАТО был на то, что им не придется принимать участие и в оборонительных операциях. Принципиален сам факт присутствия горстки американских солдат и офицеров в балтийских странах. Они — живой щит сдерживания, заложники-смертники, если хотите.
Весь расчет кремлевских шантажистов строится на том, что, введя в балтийские страны вежливых зеленых человечков и размахивая ядерной дубиной, они запугают и парализуют Европу и США вопросом: «Вы готовыумереть за Нарву?». Символическое присутствие американских военнослужащих в районе Нарвы психологически разворачивало ситуацию на 180 градусов. Теперь появление там первого вооруженного вежливого человечка автоматически означает вступление Российской Федерации в войну с США. Чего как раз и стремился избежать Кремль своим ядерным шантажом. Тем самым сакраментальный вопрос из 30-х годов прошлого столетия адресовался бы теперь уже не к Западу, а, наоборот, к Путину и его ближайшим бизнес-партнерам: «Г-да Гангрена, Косой, Михал Иваныч, Солдат и как там вас еще, вы действительно готовы умереть за Нарву? Ужели вам покой не по карману?»
Многим наблюдателям, включая и автора, казалось тогда, что этот шаг остановит кремлевских авантюристов. Но нет, после некоторого замешательства гибридная психологическая война возобновилась с новой силой. В частности, Москва демонстрирует свою возможность перекрыть коридор Сувалки — Каунас, соединяющий Прибалтику с остальной территорией НАТО.
Весной 2015 года в психическую пошли очень серьезные вежливые человечки в штатском — ветераны российской и советской разведки. Они совершили две важнейших вылазки в стан врага. На заседании российско-американской «Группы Эльба» не стареющие душой ветераны передали «слабаку Обамке» ультиматум из трех пунктов:
«Не помогайте Украине вернуть Крым. Он наш… и мы сохраняем за собой право сбросить ядерную бомбу, если вы только попробуете это сделать», — гласит первое «правило Москвы». Согласно второму правилу, «НАТО должно держаться подальше от нашего «заднего двора». Никакого оружия для Украины, иначе мы обострим конфликт». «Не думайте, что мы поставили крест на Эстонии, Латвии и Литве после того, как НАТО отправило туда горстку солдат» — таково третье «правило».
А 28 марта — 3 апреля в Берлине в рамках Программы Конгресса американского Аспенского Института (The Aspen Institute Congressional Program) при поддержке Нью-Йоркской Корпорации Карнеги (Carnegie Corporation of New York) перед сенаторами США оттягивался еще один штучный ветеран советской разведки Дмитрий Витальевич Тренин, в своей иной жизни в американском истеблишменте дослужившийся до директора Московского Центра Карнеги.
Легенда прикрытия, которую выбрал для себя в последние годы Дмитрий Витальевич, примерно такова: профессиональный психоаналитик, любезно разъясняющий своим американским работодателям побудительные мотивы (drivers) своеобразного поведения русского пациента — вождя спустившегося некогда с Карпатских гор и раскинувшегося по просторам Евразии вплоть до форта Росс в Калифорнии на Тихом океане арийского племени, несколько отстраненно называемого Трениным «Russians».
Вождь этот, оказывается, классический консерватор, глубоко укорененный в православно-христианской традиции. Эдакий традиционный пахан как пахан. Крупнейшая геополитическая катастрофа ХХ века только его немножечко испортила. Он чувствует себя уязвленным и даже местами униженным недостаточно уважительным, на его взгляд, отношением Запада к особым интересам его арийского племени на бывших окраинах. Короче, господа сенаторы, не загоняйте ядерную крысу с ее legitimate grievances в угол. Она может и бешеной слюной брызнуть. Поймите, наконец, что ему хочется изнасиловать Украину намного больше, чем вам — её защитить. Для него это экзистенциальная проблема, нравится нам с вами это или нет. Он будет в отличие от вас повышать ставки как угодно высоко. Поэтому отойдите лучше стыдливо в сторонку и закройте глазки. В крайнем случае выразите глубокую озабоченность — очень эмоционально буквально со слезами на глазах уговаривал с трибуны Д. Тренин.
Поразительно, но почти все эти аргументы Тренина были воспроизведены недавно Б. Обамой в его знаменитом доктринальном интервью Дж. Голдбергу в журнале «Atlantic». Виртуозная нейролингвистическая вербовка президента Соединенных Штатов. Подвиг разведчика!
Итак, горстка американских солдат не остановила гибридного наступления арийского племени на Прибалтику. Выяснилось, что прежде чем NATO сумеет сконцентрировать в районе конфликта достаточные конвенциональные средства, Прибалтика может быть уже оккупирована. А далее в дело вступает угроза применить ядерное оружие.
С леденящей достоверностью динамика подобного потенциального конфликта представлена в недавнем фильме BBC «WW3: Inside the War Room«. Сдерживание не срабатывает, и Москва в ответ на поддержку Латвии конвенциональными силами НАТО наносит ограниченный ядерный удар. Фильм уникален тем, что роли персонажей inside the War Room исполняют не актеры, а хорошо известные дипломаты и эксперты. Главные протагонисты известный путин-ферштейнер Sir Anthonу Brenton — бывший посол Великобритании в Москве — и его оппонент Ian Bond, бывший посол в Латвии. Оба очень убедительны в отстаивании своих взглядов. Я хорошо знаю и того и другого и уверяю вас, что и в реальной ситуации, оказавшись inside the War Room, они предлагали бы те же решения.
Новый тип ядерной угрозы человечеству, брошенный тандемом Путина — Патрушева, требует нового типа сдерживания этой угрозы.
Путин открыто заявляет Западу следующее: я собираюсь выиграть у вас гибридную войну и поставить вас на колени, несмотря на то, что я уступаю вам во всем. Потому что у меня есть перед вами одно решающее преимущество: в ходе моей агрессии я готов применить ядерное оружие, а вы для своей защиты нет. Я готов хладнокровно убить сотни тысяч, а может быть, и миллионы людей, а вы нет. Поэтому вы отступите и капитулируете.
Он все это уже сказал, и не раз. Но Запад, даже услышав, продолжает убаюкивать себя — может быть, это всего лишь риторика обиженного невротика, которого надо понять и разумными уступками за счет суверенитета его соседей вовлечь в конструктивное обсуждение действительно важнейших проблем безопасности человечества, например борьбы с глобальным потеплением.
Так Западу удобнее, потому что иначе ему придется сделать очень серьезные и обязывающие выводы. Необходимо будет коренным образом изменить всю стилистику общения с «конструктивным партнером Владимиром».
Сама ядерная Россия с ее всемирной отзывчивостью на чужие территории никуда не денется, пока ее порядки устраивают россиян и россиянок с их дополнительными хромосомами духовности. Русский Мир — это ледяная пустыня, по которой бродит лихой человек, но уже не с топором, а с ядерной бомбой и томиком Достоевского.
