Леонид Гозман о возможном запрете выборов в России
Власти никогда не признавали выборы как процедуру, как нечто, что может по воле народа менять состав власти. Это они не признавали никогда. Но они признавали выборы как определённый антураж, ритуал. Вошёл — надо перекреститься на икону. Прошло 4 года или 5 — значит надо провести выборы, но при этом это не имеет никакого отношения к реальности. Но чем дальше, тем больше они понимают, что они перестают контролировать процедуру, что им не хватает уровня фальсификации, им не хватает всего, что у них есть, они не справляются. Они понимают, что граждане будут голосовать за любую табуретку, лишь бы не за них. Они понимают, что граждане их не сильно любят. И они идут к отмене выборов вообще. Я не исключаю, что в какой-то момент в следующий избирательный цикл или может быть даже в этот они скажут, что в связи с чрезвычайным положением, в связи с агрессией бандеровцев, литовцев, американцев или кого-то ещё временно, конечно, временно, у нас же демократия, мы выборы откладываем. Потому что они не справляются, они дико боятся. Они боятся любых процедур, они боятся не справиться с отказом по подписям. Они просто боятся не справиться, поэтому они не допускают подписи. Они бояться не справиться с фальсификацией голосования, поэтому они не допускают к голосованию.
Простым гражданам в этой ситуации стоит делать то, что им кажется меньшим из зол лично для них. Помните, была советская песня «Раньше думай о Родине, а потом о себе». А тут, я думаю, раньше думай о себе, а потом о Родине. Потому что главная задача, которая стоит перед каждым из нас, кому довелось жить в этой неприятной ситуации, это сохранить чувство собственного достоинства, человечески сохранить себя, чтобы не чувствовать, что тобой попользовались, что тебя отымели. Очень важная задача, между прочим.
Но если вам психологически проще не участвовать в этом омерзительном фарсе и сказать «чтоб глаза мои на тебя не глядели», то делайте так — это ваше дело. Выбор на этих выборах, простите за тавтологию, не в том, кому достанется депутатский значок. В большинстве случаев это не имеет никакого значения. Если у товарища Зюганова, или у Жирика, или ещё у кого-то будет на 3 мандата больше или меньше, как вы понимаете, в окружающей среде не изменится ничего вообще. Борьба идёт не за мандаты, как мне, как гражданину, кажется. Борьба идёт за совершенно другое. Этот режим рано или поздно прекратит своё существование, скорее рано, чем поздно. Скорее, не мирно и к сожалению с очень большими потрясениями. Но если в результате всего этого дела не начнётся Третья мировая война, то когда-нибудь мы вернёмся к ситуации, к задаче, в которой нам нужно будет отстраивать страну на руинах, которые остались после этого режима. И вот тогда нам будут нужны люди, которые могут взять на себя ответственность за строительство. Будут нужны горизонтальные отношения, горизонтальные команды, без которых нельзя вести строительство, без взаимного доверия.
У нас в Москве есть Юлия Галямина, которая баллотировалась в Госдуму в 19-м году. Но её бортонули, не допустили, сейчас ей дали условный срок, чтобы она снова не баллотировалась. И таких много. Просто я Юлю лично знаю, поэтому я говорю про неё. Юля не будет депутатом ни Госдумы, ни Мосгордумы. Но Юля среди той группы, которая шла тогда на выборы, одна из наиболее авторитетных кандидатов. Она сформировала этот авторитет, у неё осталась команда, волонтёры. И когда после краха режима будет запрос на авторитетных, уважаемых людей, обладающих своими командами, то Юля оказывается здесь, она будет востребована. И многие другие будут востребованы. Борьба идёт именно за это. Поэтому мне кажется, что эта процедура, хотя она не имеет никакого отношения к заявленным результатам, заявленным целям, на самом деле очень важна.
Леонид Гозман
