Вопреки прогнозам некоторых злопыхателей, Путин зачитал свое очередное послание не из бункера в режиме онлайн, а проявил мужество и вживую, лицом к лицу встретился с депутатами, министрами, губернаторами и прочей челядью. Но при этом в осажденный бункер превратились центральные площади и улицы многих городов России. Для того чтобы не дать людям собраться на акции в поддержку Навального, намеченные на 21 апреля, власти проявляют административную сметку и находчивость.
Огородив Дворцовую площадь в Санкт-Петербурге там внезапно стали репетировать парад. В Улан-Уде пошли другим путем: тут главную городскую площадь Советов закрыли с целью ухаживания за голубыми елями и решительной борьбы с клещами, которые (клещи), видимо вознамерились как-то помешать Путину огласить свое послание. В Хабаровске и Владивостоке центральные улицы в день послания президента забиты автозаками. В Екатеринбурге перекрыта улица Попова, в Новосибирске силовики держат оборону на площади Ленина. Во многих городах России полиция врывается в дома потенциальных участников акции протеста и задерживает их под любыми предлогами. Стране недвусмысленно дали понять, что она находится под оккупацией.
И вот в такой обстановке Путин прочитал свое послание перед оккупационной администрацией. Послание длилось 1 час 20 минут, и весь первый час оккупационная администрация скучала и мужественно боролась со сном, поскольку Путин раздавал мелкие подарки отдельным группам поднадзорной популяции. Чтобы не заснуть, депутаты, сенаторы и министры периодически принимались хлопать. Как правило, хлопали всякий раз, когда Путин называл какую-нибудь цифру. Например, детям – по 5 тысяч, — и тут же аплодисменты. Мне стало любопытно, а если бы он дал 4 тысячи, или, наоборот, 6 тысяч, стали бы они аплодировать?
Отдельно стоит отметить работу операторов. Они так точно выхватывали лица отдельных персонажей в зале в отдельные моменты путинской речи, что это создавало усиливающий эффект. Например, когда Путин стал ругать цены за то, что они постоянно растут, в этот момент показали Шойгу, который сразу надел на себя такое свирепое лицо, что мне стало страшно за цены и за тех, кто к ним имеет какое-то отношение. А когда Путин заговорил о духовно-нравственных ценностях, «о которых в ряде стран забывают», в этот момент показали полное тоски лицо Лаврова, подчиненных которого вот прямо сейчас выгоняют из этих бездуховных и бесценностных стран и возвращают на духовно-ценностную Родину, чему они почему-то не рады.
Понятное дело, Путин не мог обойти исказителей истории. В этот раз он их обнаружил в школьных учебниках. «Школьные учебники истории – вот что там написано!» — возмущался Путин, — «кто их пишет – не знаю! Чего там только нет, и о втором фронте, только Сталинградской битвы нет!». В этот момент сообразительный оператор показал окаменевшие от гнева лица патриотического депутата Яровой и председателя КС Зорькина, после чего стало ясно, что к концу послания автор предательского учебника будет обнаружен и его голова будет ждать Путина в кулуарах Манежа.
Лица слушателей путинского послания заметно оживились в последние 20 минут, когда Путин стал говорить о войне и средствах убийства. Когда президент с особой нежностью произносил слова «Сармат», «Кинжал», «Калибр», «Циркон», — улыбки счастья расплывались на лицах депутатов, сенаторов и министров. А когда Путин дошел до «Посейдона» и «Буревестника» некоторые прослезились. Причем, среди прослезившихся были и женщины и мужчины.
Несомненным гвоздем послания стал рассказ Путина о «попытке убийства» Лукашенко. По степени достоверности и качеству изготовления фальшивки эта история стоит в одном ряду с «распятым мальчиком в трусиках» с Первого канала. То, что такие страшилки рассказывает Лукашенко, воспринимается нормально, поскольку вполне соответствует его имиджу. То, что Путин сравнялся по уровню деградации с Лукашенко, может считаться некоторой мини-сенсацией.
Все остальные невнятные угрозы неназываемым врагам были вполне в стилистике Путина. И то, что враги «пожалеют о содеянном так как давно уже ни о чем не жалели». И то, что «пусть никому не приходит в голову перейти красную черту». Причем, что примечательно «красную черту будем определять сами». Откуда в этом случае неведомые враги должны знать местонахождение этой самой «красной черты», Путин, естественно не уточнил. Невнятные угрозы, бросаемые в пустоту, пальцы веером и бессмысленная ложь – за 21 год путинского правления этот набор приблатненных инструментов общения с внешним миром не изменился.
Остались обманутыми те, кто надеялся услышать в путинском послании сенсации, типа объявления войны, презентации аншлюса Беларуси, или как ожидал глава КПРФ Зюганов, признания ДНР и ЛНР. Очередное послание президента не стало событием, обозначившим новую веху. А те изменения, которые несомненно происходят в России и означают ее переход на новую, более жесткую и свирепую стадию фашизма, происходят буднично и рутинно, в повседневном режиме. Просто оппозицию запрещают уже юридически. Просто репрессии становятся массовыми. Просто в стране становится уже совсем невыносимо душно. В послании ни о чем из этого, естественно, не сказано ни слова.
Игорь Яковенко
