Свою «предвыборную платформу» Верховный Саламандр сформулировал чеканно и предельно откровенно: работать надо, а не преемника подыскивать. Напомню, что еще на парламентских выборах 1999 года созданный…
Свою «предвыборную платформу» Верховный Саламандр сформулировал чеканно и предельно откровенно: работать надо, а не преемника подыскивать. Напомню, что еще на парламентских выборах 1999 года созданный Борисом Березовским предшественник Социально-консервативной партии «Единая Россия» — избирательный блок «Единство» — заявлял, что в Думу он идет работать, а не политикой заниматься. А уже потом было «парламент — не место для дискуссий».
С 2005 года я писал, что Путин мечтает о таком режиме, при котором правитель является единственным источником политической воли, не ограниченной волей каких-либо еще политических субъектов. Все остальные при таком режиме только «работают», а не подыскивают преемника, не дискутируют, не занимаются «политикой». В этом обществе путинской мечты нет политической конкуренции, нет борьбы за смену власти или за влияние на нее, нет вообще публичной политики. Все это нарушает нормальную, размеренную работу государства.
Мечта Путина — патерналистское, тоталитарное государство. К достижению этой своей мечты он шел последовательно и целеустремленно, шаг за шагом выхолащивая и уничтожая демократические институты. Он кривлялся и ломался как институтка, рассказывая «пиплу» о том, как он не позволит изменить под себя Конституцию, как он горячо поддерживает принцип сменяемости власти и т.д. И шел к своей цели — вожделенной, продуманной, выстраданной. Путин идет к своей цели остервенело, бросая подведомственное население под новые «вирусные бомбы». Ему любой ценой нужен «мандат» на завершение строительства патерналистской, тоталитарной, персоналистской системы.
Персоналистские режимы (в отличие от традиционных монархий) выводят свою легитимность не из «божественной воли», а из воли народа. Это всегда давало основания приверженцам элитаризма утверждать, что абсолютизация воли народа («самодержавство народа») неизбежно ведет к тирании. На самом деле дело не в «самодержавстве народа». При персоналистском режиме предполагается, что воля народа выражается не через «демократические процедуры» (свободные, честные, конкурентные выборы). Она воплощается в воле вождя «мистическим образом», то есть мимо существующих в материальном мире процедур.
Потому-то и не важно, насколько честно соблюдаются «процедуры». Они не более чем формальность. К ним и относятся как к не имеющей значения формальности. Специфической разновидностью доктрины мистической связи между властью и народом является ленинско-сталинская концепция «передового авангарда трудящихся», объективно выражающего их истинные, глубинные интересы и чаяния. Настолько глубинные, что недостаточно политически развитые трудящиеся массы могут сами о них даже не догадываться.
Я помню, как насмехалась общественность над «косноязычным бредом» Суркова. Между тем в этом косноязычном бреде выражена все та же концепция неформальной, непосредственной, мистической связи «долгого государства» с «глубинным народом». Ей две тысячи лет, и она не смешная. За ней горы трупов, реки крови, моря несправедливости, человеческого унижения и страданий.
Общий знаменатель всех модификаций этой концепции построения государства — свобода и точный бухгалтерский учет народного волеизъявления являются излишними. Подлинная воля народа выражается не через голосовательные ритуалы, которые на самом деле — не более чем красивый театр, развлекательное шоу.
Персоналистский режим легитимизирует себя не через свободу и честность подсчета «народного волеизъявления», а через демонстрацию своей способности продавить и нарисовать нужный ему результат. Если власть может это сделать — это правильная, легитимная, «настоящая» власть. Если же она сталкивается с «демократическими» затруднениями на этом пути, сразу закрадываются предательские сомнения, что «царь не настоящий».
Так же, как к «электоральным процедурам», персоналистские режимы относятся к любым законодательным правилам, к праву как таковому. Всевозможные цирковые фокусы и трюки с законами — обязательный спутник персоналистского режима. Власть должна систематически демонстрировать, что воплощенная в вожде «воля народа» выше любых формальных правил и ограничений.
Я никогда не придерживался мнения, что всегда и везде надо строго соблюдать любые действующие законы. Если действующие законы нарушают базовые принципы права, их можно и нужно нарушать. Когда советские законы запрещали свободное выражение взглядов и распространение информации, их можно и нужно было нарушать, не вступая с КГБ в юридические прения о том, что такое записанная в Конституции «свобода слова в интересах коммунистического строительства» и как надо правильно интерпретировать понятия «антисоветская пропаганда» и «клевета на советский строй».
Просто надо было брать и нарушать.
Точно так же сегодня надо просто брать и нарушать путинские законы, запрещающие говорить о преступном характере Пакта Молотова — Риббентропа и ответственности сталинского режима за развязывание Второй мировой войны. Законы, запрещающие требовать возвращения Украине подло аннексированного Крыма и признания независимости Чеченской Республики, надо просто брать и нарушать, не вступая с путинской «юстицией» в казуистические споры о формулировках этих законов.
Путинские законы, по которым любая форма «выражения своего отношения к актуальным общественно-политическим проблемам» на улице без специальной разрешительной бумаги из мэрии является правонарушением, надо нарушать здесь и сейчас. Не дожидаясь очередных решений Европейского суда и Венецианской комиссии (сколько их уже было). Наконец, можно просто захватить власть силой, упразднить все старые законы и начать строительство новой правовой системы с чистого листа. Мы вам устроили «перерыв в праве» и считаем, что мы правы. История нас оправдает. А если не оправдает, значит — не повезло («Но я хотя бы попытался»). Это, во всяком случае, честно.
Но нет ничего более омерзительного, чем зрелище того, как власть суетливо мухлюет с законом, а «политический класс» и «культурная элитка» кивают и поддакивают. Какой-нибудь инфернальный злодей может вызывать «весьма противоречивые», но все же сильные чувства. Шулер не может вызывать ничего, кроме гадливости и презрения. Шулер всегда неправ.
Вся эпопея с путинскими «поправками» и их «принятием» — дешевый, пошлый балаган, издевательский, оскорбительный обман от начала и до конца. Путин, Памфилова, Зорькин — обыкновенные шулеры. Они не могут вызывать никаких других чувств, кроме гадливости и презрения. Я призываю граждан России бойкотировать организованный ими вселенский срам с голосовалищем.
Я уважаю любую форму противостояния постнеофашистскому режиму Владимира Путина. Я уважаю тех, кто собирается прийти на участок и плюнуть в лицо режиму бюллетенем с пометкой «против». Я уважаю тех, кто призывает к этому. Я также уважаю тех, кто пишет, что никого не агитирует, но сам поступит вот эдак. Сейчас важно не то, сколько проголосует против, а сколько не придет. Важно то, сколько публично выскажется против путинского переворота. В любой форме. Я для себя избрал эту форму. Форму призыва к бойкоту шулеров.
