На днях китайский министр иностранных дел Ван И выступил на пресс-конференции с чередой высокооригинальных патетических мыслей о том, насколько близки Россия и Китай — упомянув, разумеется, вашингтонских очернителей и врагов обеих стран. В Москве…
На днях китайский министр иностранных дел Ван И выступил на пресс-конференции с чередой высокооригинальных патетических мыслей о том, насколько близки Россия и Китай — упомянув, разумеется, вашингтонских очернителей и врагов обеих стран. В Москве крайне возбудились по этому поводу и сообщили, что КНР и РФ в едином порыве выступают против обвинений, связанных с распространением короновируса; осуждают тех, кто стремится переписать историю; и не приемлют «однополюсный» американоцентричный мир.
На мой взгляд, Кремль в данном случае не только добровольно занимает уязвимую позицию, потенциально делающую Россию объектом обструкции, которой в ближайшие годы может подвергнуться Китай, но и ошибочно ставит наши страны «на одну доску» в настоящем, прошлом и будущем.
Сколь бы обидными для Москвы ни были некоторые замечания западных СМИ относительно лживой статистики смертности от короновируса в России, следует признать, что российская и китайская дезинформации по вопросам COVID-19 радикально отличаются. Что бы ни рассказывали официальные лица в Москве о количестве жертв, ход и последствия эпидемии за закрытыми российскими границами остаются внутренним делом нашей страны — и никому на Западе не приходит в голову расследовать их, обвинять Россию в каких-то прегрешениях и тем более пытаться ввести против неё ограничительные меры. США недавно отправили в Москву аппараты вентиляции лёгких, Германия предложила медицинское содействие.
Китай же несомненно ответственен за сокрытие критически важных фактов относительно начала эпидемии, не говоря уже о том, что именно его бактериологические эксперименты её спровоцировали. Россия поддерживает Китай, потому что врёт сама — но её действия похожи на попытку мелкого карманника взять на себя обвинения в соучастии в убийстве — что, на мой взгляд, как минимум глупо.
В отношении прошлого ситуация выглядит крайне похожей внешне, но ещё более непостижимой по сути. В Москве и Пекине возмущаются стремлением западных стран «переписать историю» Второй мировой войны. Действительно, пренебежение к вкладу советского народа в Победу вызывает отвращение — но Китай для России выглядит сомнительным партнёром в данном деле. Единственное, что делает наши страны похожими — это гигантская цена победы: потери СССР составили до 40 млн. человек, китайские — заметно более 20 млн.
Во всём остальном истории настолько непохожи, насколько это только может быть: если советские войска героически сражались на фронтах, отстояли Москву и Ленинград и победоносно вступили в Берлин, то китайские власти блестяще проиграли войну, потеряв все три своих столицы (Пекин, Шанхай и Нанкин); на территории страны возникли несколько образований, управлявшихся коллаборационистами; если в годы Великой Отечественной войны советские коммунисты вели солдат в атаку, то китайские предпочитали отсиживаться в Яннани: и в итоге независимость Китая была восстановлена только после победы США и СССР над императорской Японией. К каким геройствам Китая нужно пытаться присоседиться России, мне откровенно сложно понять.
Наконец, что касается будущего, здесь тоже не всё так просто. Сегодня мир вовсе не однополярный — американская и китайская экономики схожи по своим показателям; Китай активно догоняет Америку в технологическом соревновании; Пекин создаёт такую инфраструктуру экономического и военного присутствия, которая великим стратегам в Москве не может даже присниться.
Китай и Россия ни в коей мере не являются схожими по своему потенциалу участниками «антиамериканского» сопротивления — для КНР вопрос состоит в том, удастся ли ей создать равный США полюс в мировой экономике и политике и запустить «параллельную глобализацию», отчасти восстановив противостояние времён «холодной войны»; перед Россией открывается лишь выбор, в какой из «зон сопроцветания» (американской или китайской) наша страна будет играть второстепенную роль. Учитывая различия этого выбора, самым разумным было бы подождать исхода эпической схватки, а не ввязываться в неё — тем более на стороне потенциально слабейшего игрока.
Подводя итог: иногда лучше молчать, чем говорить — и именно это вполне касается нынешней позиции Кремля в отношении Китая, полезность реального сотрудничества с которым (а не «моральной поддержки» которого) для России вовсе не выглядит очевидной.
