Александр Скобов: Путин в тюрьме будет иметь доступ в интернет
В позавчерашнем эфире «Эха Москвы» условно ваш Егор Жуков немилосердно мучил Дмитрия Гудкова по одному из самых актуальных вопросов сегодняшней повестки – по вопросу будущей люстрации. Кого и как наказывать за пособничество путинскому режиму? Например, депутатов, голосовавших за антидемократические и бесчеловечные законы?
Следует ли люстрировать, то есть ограничить в гражданских и политических правах депутатов, голосовавших за антисиротский «закон подлецов» («закон Ирода»)? Даже тех из них, кто искренне верит, что американцы едят наших детей? И должна ли люстрация распространятся на отца Дмитрия Гудкова, когда-то голосовавшего за принятие 282-й статьи УК? Может ли служить оправданием то, что тогда многие не могли себе представить, как режим будет ее использовать?
Ясных ответов я не услышал. У оппозиции до сих пор нет внятной концепции ответственности за соучастие в путинских преступлениях. И я хочу попробовать заполнить этот пробел.
Прежде всего, надо помнить, что смена нынешней власти в рамках существующих легальных процедур (в частности – через организуемые этой властью псевдовыборы) в принципе невозможна. Самодержавный режим зацементировался, путинский «политический класс» («хозяева жизни» плюс их привилегированная челядь – депутаты, судьи и т.д.) полностью консолидировался и монолитен в своей готовности закрыть глаза на любой обман, любое беззаконие. Режим может быть только сброшен в результате воздействия, в той или иной степени силового.
Уже поэтому смена власти будет означать разрыв правовой преемственности и предполагает период так называемого «перерыва в праве». Кроме того, новая власть просто не сможет опереться на прежнюю легитимность, так как основы российского конституционного строя полностью и необратимо разрушены конституционным переворотом, организованным Путиным в этом году. Невозможно будет просто вернуться к обнуленной Путиным Конституции 1993 года. Она восстановлению не подлежит.
Разумеется, новая власть может взять что-то хорошее из Конституции 1993 года. Но не потому, что она выводит свою легитимность из Конституции 1993 года и сохраняет правопреемственность, а просто потому, что такова ее воля. Новая власть будет по своему усмотрению решать, что взять, а что не взять из бывшей Конституции. Она сама будет создавать новую легитимность и писать законы, которых будет придерживаться в дальнейшем. Прежними же законами она не будет стеснена никак.
Собственно говоря, именно это и называется «революционной диктатурой», согласно классическому ленинскому определению. А вовсе не то, что вы подумали. Не расстрелы в подвалах ЧК. Не «по всему Садовому Кольцу и на каждом фонарном столбе». А именно это. На шпагу взятое право создать новую легитимность и новую законность. Без оглядки на старую.
Применительно к рассматриваемому вопросу это означает, что ссылки на старые законы в качестве оправдания совершенных должностными лицами преступлений против народа приниматься не будут. «Я приказал разогнать мирный митинг, потому что тогда были такие законы» будет приниматься во внимание не в большей мере, чем «я фальсифицировала результаты выборов, потому что мне надо было кормить семью».
Это не значит, что прямое нарушение должностными лицами действовавших законов не будет рассматриваться как преступление. Разрушение основ конституционного строя спецоперацией с «поправками» является государственным переворотом и тягчайшим преступлением против народа. Точно также аннексия украинского Крыма является не только международным преступлением, но и преступлением против основ конституционного строя России, ибо Конституция РФ закрепляла приоритет международного права и международных договоров. И все причастные к этим преступлениям должны понести ответственность. И организаторы, и соучастники, и пособники.
А вот мера ответственности разных групп может быть очень разной. Кого и по каким критериям сажать в тюрьму, в отношении кого и по каким критериям ограничиться люстрационным ограничением в правах (и каковы будут эти ограничения), для кого и по каким критериям можно сделать исключение – все это будет определять революционное правосудие.
Оно, например, может установить правило, по которому на всех лиц, порвавших с самодержавным режимом до определенной даты (скажем – до завершения путинского «конституционного переворота» фейковым голосованием), распространяется амнистия. Но в любом случае принимать все эти решения революционное правосудие будет не только на основе своей революционной совести и представлений о справедливости, но и исходя из политической целесообразности.
Дело в том, что революционное правосудие будет решать не только задачу наказания виновных, но и задачу радикального обновления политической элиты страны. Путинский «политический класс» тотально поражен бесчестностью и бессовестностью, подлостью, продажностью, холуйством, презрением к праву, справедливости и своему народу. Он является носителем опасной заразы и угрозой здоровью общества. Он подлежит полной ампутации. Если из общественного организма не вырезать эту раковую опухоль, она обязательно даст метастазы. У страны просто не будет будущего. Принимая решения о характере санкций, новая власть должна будет руководствоваться, в том числе и этими соображениями.
Понятно, что длительные тюремные сроки должны будут получить не только Путин и его ближайшие подручные из «исполнительной власти», но и члены зорькинского борделя, ранее называвшегося «Конституционным судом». Они давали присягу защищать конституцию. Признав «законным» путинский «конституционный переворот», они нарушили присягу и должны быть судимы за измену Родине.
Депутаты и «сенаторы», голосовавшие за аннексию украинского Крыма и путинские «поправки» к Конституции – тоже соучастники и пособники преступлений. Но в их отношении уместнее люстрационные меры. Они тоже могут быть очень разные. От запрета занимать руководящие должности и избираться в органы власти до жесткого ограничения имущества и доходов.
Можно, например, предоставить лицам, подвергшимся наиболее суровой люстрации, по скромной однушке с минимальной обстановкой, а все имущество, которым они владели ранее, конфисковать. И разрешить им заниматься только такими видами трудовой деятельности, которые обеспечивают доход в пределах МРОТ. Не на кол их надо сажать, а на МРОТ, как предлагает Валерий Соловей. А средства электронного контроля будут отслеживать соответствие их доходов и расходов установленным ограничениям.
И не надо ни колючей проволоки и вышек, ни охранников с собаками. Но если зайчутка Слуцкий покупает дорогую игрушку, явно не укладывающуюся в пределы МРОТ, он должен доказать надзорному ведомству, что деньги на нее ему подарила его восторженная поклонница от полноты чувств. Что он вовсе не занимается втихаря запрещенным ему бизнесом.
Вообще, послепутинская Россия должна стремиться к тому, чтобы распространить такой тип наказаний на максимально широкий круг преступлений. Максимально сократить тюремную систему. Оставить лишение свободы только для преступлений, связанных с прямым насилием над личностью. Ну и для особо тяжких государственных преступлений. Таких как узурпация власти и измена Родине. Для Путина с Зорькиным.
Однако следует определить права, которых не может быть лишен даже тот, кого лишили свободы. Даже маньяк-убийца, насильник и педофил. Даже Путин с Зорькиным. Я против того, чтобы лица, совершившие тяжкие преступления, содержались в условиях, в которых содержится Брейвик. Тюрьма не должна превращаться в пятизвездочный отель. Но неотъемлемым, неотчуждаемым правом должно быть признано право получать и распространять информацию. Право публично выражать свои взгляды.
Заключенные в послепутинской России должны иметь доступ в интернет. Чтобы каждый мог издавать свою интернет-газету на некоммерческой основе. И пусть Путин с Зорькиным из своих камер публикуют свои статьи про печенегов и крепостное право. Или публично протестуют против возвращения Крыма Украине.
Ах да, забыл. А что, если Путину его МРОТ на компьютер не хватит? Что ж, если в огромной стране не найдется никого, кто просто от хорошего отношения подарил бы ему старенький ноутбук, то это его проблемы. Закончить же я хочу словами из «Интермедии 10» Михаила Щербакова:
Ещё волна за волной потоки разоблачений
в эфир на всех языках не двинулись по каналам.
С овчарками денщики всклокоченные, как вдовы,
ещё разыскивать вас не кинулись по канавам,
но маятник должен, ищейки готовы.
Хана вам.
