Уже написано и сказано, что если ты подозреваешь человека в убийстве только на основании слов другого, весьма сомнительного человека, только на основании слов, которые, по твоим же собственным словам, еще нуждаются в тщательной проверке, то у приличных людей принято сначала эту проверку провести, а уж потом делиться своими подозрениями со всеми.
Но сейчас придут люди, которые будут говорить: а вдруг это все-таки правда? Вот тебе каким-то образом, не важно каким, стала известна страшная правда, обнародование которой, как минимум, сильно помешает торжеству другой правды – правды о пытках и фальсификации дела. Что делать? Молчать об этой правде, пока «предыдущая» правда не восторжествует, или настаивать на том, что, невзирая ни на какую целесообразность, любая правда должна быть немедленно обнародована ЛЮБЫМ СПОСОБОМ?
Я не зря выделил слова «любым способом». Потому что я вспомнил фильм Вайды «Катынь». Как немецкие оккупационные власти уговаривают вдову убитого в Катыни польского генерала выступить по их радио и просто подтвердить правду. С доказательствами. А она отказывается.
Правду поляки узнали. И польская армия генерала Андерса отказалась воевать на советском фронте. Воевала потом на Западном фронте. А вот подтверждать правду по нацистскому радио гордая пани отказалась. К вопросу о том, что такое настоящая аристократия. В изначальном значении этого слова.
Пока мы не осознаем, пока не признаемся себе, что путинская власть – это власть гитлеровцев, мы бесконечно будем путаться в этих трех соснах.
