Моя позиция по отношению к участию оппозиции в путинских «выборах» давно известна — становиться частью этой профанации не только бессмысленно, но и вредно. Вопрос о власти на них никогда не решался, при этом, имитационные электоральные процедуры придают легитимности режиму как внутри России, так и за рубежом, создавая видимость реальной поддержки россиянами путинской диктатуры. «Почему вы называете Путина диктатором, ведь в вашей стране же проходят выборы?», — этот вопрос мне регулярно задают иностранные журналисты, глядя на российские псевдоэлекторальные баталии. Демонстрация Западу якобы работающих в России демократических институтов давно является важнейшим направлением кремлевской политики — здесь трудится огромное количество лоббистов разного уровня, причем, не гнушается этой работы и Путин, козыряющий фамилией кандидата в региональные депутаты на встрече с президентом Франции.
Приходится снова напомнить об обсуждении тактики действий оппозиции на дебатах в сентябре 2011 года. Тогда мы, вместе с Борисом Немцовым, выступали за разные формы бойкота предстоящих выборов в Госдуму, в то время как Алексей Навальный отстаивал идею голосования «за любую другую партию, кроме Единой России». Главный аргумент Алексея, кстати, уверенно победившего на тех дебатах, заключался в надежде на «бунт» системных партий и раскол во власти. Но этого ожидаемо не случилось и бенефициары голосования «за любую другую партию» — КПРФ, СР и ЛДПР — не только не взбунтовались, но и вскоре оказались в авангарде имперского советского мракобесия, активно участвуя в поддержке всех преступлений путинского режима, включая аннексию Крыма, военные операции российской армии в Украине и Сирии, закон «Димы Яковлева» и т.д.
Несмотря на подьем протеста в конце 2011-го года в результате тактики Навального, достаточно быстро стала очевидна наша с Борисом историческая правота — надежды на раскол этого режима посредством электоральных игр быть не может. Протест может от выборов воспламениться, но дальше он должен направляться на демонтаж путинского режима, а не на поддержку партийных приводных ремней Кремля, или мурзилок, по типу Прохорова и Собчак.
Когда же через 8 лет этот скомпрометированный политический проект выдается за «умное голосование», это нельзя воспринимать иначе как оскорбление нашего интеллекта.
И Михаил Ходорковский, в целом не разделяющий моего радикального взгляда на проблему российских «выборов», подверг критике план «умного голосования», справедливо отметив аморальность голосования за кандидатов, не осудивших жестокие разгоны протестных акций.
Весьма показательно, что за свою позицию Ходорковский стал обьектом резкой критики со стороны адептов Алексея Навального. Настойчивые попытки всучить обществу интеллектуально протухший продукт, вкупе с игнорированием минимальных моральных норм, являются ярким свидетельством нарастающей моральной атрофии — типичной болезни политических сектантов.
В путинской России установлена жесткая персоналисткая диктатура, совмещающая мафиозные принципы управления с элементами фашистской идеологии. Еще со времен советских диссидентов мы знаем, что единственным преимуществом в борьбе с диктатурой остается моральная правота. И никакие заумные PR-технологии, никакое провозглашение мифических целей, вроде борьбы с фантомом Едра, не могут служить оправданием отхода от моральных принципов. Любые аморальные сделки с властью, каким бы умными словами они ни прикрывались, имеют один результат — слив протеста и, как следствие, окончательное разрушение гражданского общества.
