У Путина кончился тефлон

Россия больше не любит Путина. Он ей смертельно надоел. Путину, в свою очередь, смертельно надоела Россия. С ее вечными проблемами. С ее несуразным размером. С ее вечно недовольным населением. С вороватыми дуболомами во власти, которые даже украсть толком не умеют, не говоря уже о том, чтобы нормально спрятать концы в воду. Вот это взаимное отвращение Путина и России, их взаимная усталость друг от друга и есть главный итог и главное ощущение от спецмероприятия под названием «17-я Прямая линия президента РФ».

КОГДА ВЫ НАКОНЕЦ УЙДЕТЕ?

В нормальных странах главным регулятором отношений граждан с властью являются выборы. Поскольку в путинской России выборов нет, а есть всякие суррогаты, населению проходится пользоваться вот такими странными конструкциями, как «Прямая линия». Отсюда и полтора миллиона вопросов про мусор, про водопровод, про лекарства и про все то, что не имеет ни малейшего отношения к функциям и полномочиям гаранта Конституции РФ. Единственный по-настоящему важный и по-настоящему актуальный вопрос к Владимиру Путину случайно всплыл на экране во время «Прямой линии»: «Когда вы, наконец, уйдете?». Но этот вопрос ведущие Путину задавать не стали.

Реальное отношение россиян к Путину совершенно неожиданно зафиксировал телеканал НТВ, который транслировал общение президента с народом в YouTube. На следующее утро после «Прямой линии» ее посмотрели в YouTube 1 миллион 245 тысяч 658 человек. Было поставлено 12 тысяч лайков и 170 тысячи дизлайков. То есть, рейтинг поддержки Путина в данной аудитории — 7%. В дальнейшем было любопытно наблюдать как количество дизлайков вырастает до 200 тысяч, потом вдруг усилиями невидимых сторонников президента падает до 180 тысяч, в результате чего «рейтинг» Путина вырастает до 8%, затем вновь опускается до 7%. Очевидно, что аудитория YouTube отличается по своим настроениям и предпочтениям от всего населения России. Но, не менее очевидно, что этот импровизированный замер отношения довольно значительной части граждан России к президенту ближе к реальности, чем рейтинги ВЦИОМ, которые меняют свое значение по звонку начальства.

На момент написания данной статьи количество комментариев под видео с «Прямой линией» превысило 78 тысяч. К сожалению, абсолютное большинство из них состоит из слов, которые невозможно цитировать, но общий их смысл вполне передается той самой фразой: «Когда же вы, наконец, уйдете?»

Путин на сей раз вполне открыто сказал россиянам, что он не собирается решать главные проблемы, которые их волнуют. А именно, проблемы бедности, неравенства, мусора и коррупции.

ПРОБЛЕМА БЕДНОСТИ

На вопрос учителя из Орла, как прожить на зарплату 10 764 рубля, Путин сказал, что такой зарплаты в России быть не может, сославшись на то, что минимальный размер оплаты труда равен 11 280 рублей, а стало быть, меньше платить не могут.

Видимо, в администрации президента и в правительстве не нашлось ни одного человека, знакомого с бухгалтерским учетом, который бы подсказал президенту, что если зарплата человека чуть выше МРОТ, то с него берут подоходный, в результате чего он может получать на руки как раз те самые 10 764 рубля. Впрочем, как прожить на 11 280 рублей в месяц Путин тоже не объяснил.

Зато рассказал россиянам про их бедность две крайне утешительные вещи. Во-первых, им надо радоваться тому, что падают только их доходы, а зарплаты, оказывается, растут. А доходы, оказывается, падают потому, что сократился теневой сектор. Вероятно, те несколько миллионов работающих граждан России, которые живут в нищете, должны были в этот момент испытать чувство глубокого удовлетворения.

Во-вторых, Путин объяснил соотечественникам, что в падении своих доходов виноваты исключительно они сами, поскольку берут много кредитов, за которые им же приходится расплачиваться. Фактически, глава государства упрекнул своих подданных в том, что они слишком много тратят. То есть, живут не по средствам.

Многие подданные упрек услышали и вернули его Путину в форме тех матерных комментариев, которые составляют абсолютное большинство под видеотрансляцией этого действа в YouTube. Можно с уверенностью предположить, что устные комментарии телезрителей отличались лишь большей простотой, непосредственностью и определенностью.

Откликаясь на экологическую проблему, Путин также обвинил в ней самих россиян. У нас, оказывается построено потребительское общество, в котором производится очень много отходов. Видимо, в других странах, где это самое потребительское общество возникло намного раньше, отходов, по логике российского президента, меньше.

Было бы любопытно посмотреть, как бы он нечто подобное сказал, глядя в глаза тем, кто протестует против отравления мусором в Шиесе, Волоколамске, Челябинске и десятках других мест мусорного протеста по всей России.

ПРОБЛЕМА НЕРАВЕНСТВА

Один из самых изумительных путинских перлов был выдан в ответе на вопрос о несуразно больших доходах чиновников и глав госкорпораций. Как следует из официальных отчетов ведущих государственных корпораций России, а также из экспертных оценок, ежедневный доход Миллера, Сечина, Грефа, Чубайса и прочих чемезовых и ковальчуков варьируется в диапазоне от одного до двух миллионов рублей.

Ответ Путина на предложение немного сократить неравенство в оплате руководителей и рядовых сотрудников заслуживает того, чтобы привести его полностью: «Представим себе, что министр будет получать как рядовой работник. Я говорю об этом с болью в сердце, мне бы очень хотелось, чтобы… помните известную шутку: мы должны работать не для того, чтобы не было богатых, а для того, чтобы не было бедных. Мне бы очень хотелось, чтобы доходы рядового работника повышались», — сказал глава государства, отвечая на вопрос о том, «когда чиновники будут получать зарплату как рядовые россияне».

По словам Путина, на низкие зарплаты будет сложно найти квалифицированных работников. «Мы просто не найдем достаточно квалифицированных кадров: они просто разбегутся по частным конторам или за границу уедут. И в конечном итоге это отразится на благосостоянии страны и этих рядовых работников, о которых мы говорим», —

в глазах президента сквозил неподдельный испуг, когда он представил себе, как например Сечин или Миллер, обидевшись на сокращение своих доходов до нищенской суммы к примеру, в 500 тысяч рублей в день, уедут на Запад или в Японию и возглавят там местную фирму, где им будут, естественно платить намного больше.

В качестве дополнительного аргумента для оправдания сверхвысоких доходов глав госкорпораций Путин сослался на необходимость привлекать иностранных специалистов, зарплата которых, оказывается, должна исчисляться как некий процент от зарплаты первого лица корпорации. Возможно, Путин, действительно верит, что так должно быть. Именно такова была политика оплаты труда в СССР: не по вкладу, а по месту в иерархии. Многочисленные факты из мировой практики, когда в крупных компаниях квалифицированный сотрудник вполне может получать больше руководителя, Путину явно неизвестны.

О том, как Путин собирается бороться с коррупцией и организованной преступностью в органах власти в целом и в силовых структурах в частности, стало ясно, когда он ответил на вопрос о дальнейшем расследовании по «делу Голунова» и высказал намерение поручить ФСБ установить тех, кто и с какой целью подбросил журналисту наркотики. Вероятно, и сам Иван Голунов, и его коллеги в этот момент вздрогнули, поскольку они неоднократно писали, что похоронную мафию, которая, скорее всего стоит за попыткой расправы с журналистом, «крышует» именно ФСБ. Так что заказчиков «дела Голунова» при Путине искать будут сами заказчики этого дела.

ПРОКЛЯТОЕ ПРОШЛОЕ

Все проблемы — из проклятого прошлого. Был период, когда в сознании россиян находил отклик миф о «лихих 90-х», в которые следует искать истоки всех нынешних бед России. После 20 лет нахождения Путина у власти эксплуатация этого мифа выглядит несколько странно. И, тем не менее, Путин к теме 90-х постоянно обращается. Причем, эти обращения носят уже характер прямых угроз.

В 17-й по счету «Прямой линии» Путин прямо обвинил «людей, которые были у руля в 90-х»: «За это время у нас полностью развалилась социальная сфера, промышленность, оборона. Мы утратили оборонку, мы практически развалили вооруженные силы, довели страну до гражданской войны, до кровопролития на Кавказе. И поставили страну на грань утраты суверенитета и развала — надо прямо об этом сказать». Поскольку сам Путин был во власти все 90-е, то он вынужден был сделать оговорку, что не все бывшие во власти в это время несут ответственность за развал страны, но некоторые должны за это ответить.

Тезис о том, что до Путина в России ничего хорошего не было, а при Путине появилось, возможно, попадал в цель, когда шли вверх цены на нефть, а вместе с ними и доходы россиян. Сегодня этот тезис не может не вызывать раздражения. Тем более, когда Путин обращается к конкретике и говорит прямую неправду. Например, когда он заявил, что «в РСФСР (в Советском Союзе) и России новой никогда не было отечественного морского двигателестроения». Поскольку и Ленинградский машиностроительный завод «Звезда», и Горьковский дизельный завод «Двигатель революции» и заводы в Коломне, Пензе и других городах такие двигатели производили. И для людей, которые на этих предприятиях работали, слова президента прозвучали оскорбительно.

За два десятка лет пребывания в роли самодержца Путин перестал ощущать грань между декларируемыми нормами, которые записаны в Конституции и теми «понятиями», по которым реально происходит процесс управления страной. Это проявилось, в том числе в том, с какой непринужденностью Путин дал поручение Верховному суду РФ. Цитата: «Важная проблема — бесконечное содержание под стражей. Генпрокуратуру и Верховный суд прошу дать до конца ноября — начала декабря сделать предложения по этим вопросам».

Поручение Верховному суду дано в той стилистике, в которой отдают приказы своим подчиненным — с указанием даты исполнения. То, что судебная власть в России по Конституции независима, Путин в момент произнесения этих слов попросту забыл. И его можно понять, поскольку в той реальной нормативной системе, в которой существует путинского самодержавие, никакого независимого суда нет.

Последняя «Прямая линия» президента РФ показала, что Путину нечего сказать россиянам, а россияне все больше склоняются к тому, что главный вопрос к Путину — это вопрос о том, когда он, наконец, уйдет. Но поскольку вариант добровольного его ухода от власти по понятным причинам исключен (он откровенно заявил на «Прямой линии», что быть президентом ему не надоело), этот главный вопрос россиянам следует обратить к себе.

Игорь Яковенко