Прогнозировать будущее России на основе текстов Суркова – все равно, что пытаться искать смыслы в образах, рожденных сознанием кокаиниста. Почему? Они, возможно, ярки, насыщенны, и – не имеют ничего общего с реальностью. Но тексты есть, Сурков – все еще помощник президента, а значит, у его посланий конкретный адресат. Рефлексия Суркова о будущем – очередная попытка подогнать красивую концепцию под то, что происходит в настоящем. Закрыть глаза на повышение пенсионного возраста и НДС, репрессии и коррупцию, не видеть квартиры Сечина и Чемезова, миллиарды Тимченко и Ротенбергов, войны в Донбассе и в Сирии. В прекрасной России Суркова – нет падения рейтингов власти. Есть некий сферический Путин в вакууме, который вне рейтингов и даже вне путинизма, он и доверие – почти синонимы. И путинизм победно шествует по планете.
Что будет, если посмотреть на эволюцию взглядов Суркова? Ведь то будущее, о котором он пытался говорить в своих ранних текстах – уже наступило. И оно – почти по Суркову. Если смотреть на те угрозы, которые там обозначены. Помните текст 2006 года про «суверенную демократию»? Пара цитат из него:
«Военно-полицейский аспект национальной самостоятельности, в той или иной мере присущий всем государствам, в российском случае слишком часто проявлялся сверх всякой меры, принимая крайние формы изоляционизма и неистового администрирования. Понимание же суверенитета как свободы и конкурентоспособности открытого общества только начинает складываться, отсюда — актуализация темы».
«Демократия у нас прижилась, но приживалка она или хозяйка — пока вопрос. Формальные ее характеристики (сколько и каких надо партий, президентских сроков, «преемников», социальных пособий, судов, муниципальных образований, государственных предприятий, независимых СМИ) обсуждаются регулярно и остро. Среди производимых по столь важным и занимательным поводам шумов теряются на дальнем плане слова о свободе, справедливости, доверии».
«Освоит ли Россия народосберегающие технологии демократии для их преодоления? Или по обыкновению обратится к разорительному и беспощадному огосударствлению? Или — капитулирует и распадется? Оптимистические варианты ответов предполагают национальную солидарность на основе общих ценностей свободы, справедливости и материального благополучия».
К чему обратилась Россия при Путине за десять с лишним лет стало понятно. В своем последнем тексте Сурков упоминает четыре с его точки зрения великих государства в истории России. Государство Ивана III, Петра I, Ленина и Путина. Про два из них, он кстати, писал и раньше. Напомню: «Окно в Европу прорубалось способами, которые и азиатскими назвать нельзя, не оскорбив Азию. Освоение космоса и атомной энергии добыто жестоким упорством советского крепостничества». То, в чем выражается путинизм, можно не описывать, достаточно выключить телевизор.
О чем еще писал Сурков в 2006 году? «Реконструкция бюрократического государства, чаемая почитателями советской старины, уведет нас от конкурентной борьбы в тупик политической изоляции и экономического прозябания». Смею заверить – увела.
Затем была еще одна попытка нарисовать концепцию будущего России – прекрасного в своем геополитическом одиночестве.
И вот новые грезы Суркова. Где путинизм – сродни религии. И нации выстраиваются в очередь, чтобы приобщиться к источнику мудрости. Но все эти концепции – не более чем оболочки, способ навести морок, скрыть за завесой красивых фраз неприглядное настоящее. Мистифицировать банальное воровство и коррупцию. Поиграть со смыслами. Ведь гораздо комфортнее видеть себя соратником «великого государя», нежели осознавать, что ты просто – член ОПГ, захватившей власть. Его текст – первый манифест культа личности Путина. Сурков чувствует – пришло время.
