Содержательные дискуссии и эмоции вызывают в основном другие темы.
Вторая – документальная демонстрация завершающих аккордов операции «Наследник», о которой немалое число граждан, возможно, вообще ранее никогда не слышало.
Третья – утверждение автора фильма о том, что за случившееся в последние 19 лет ответственность несут все.
К тому, что уже было сказано многими участниками дискуссии, включая и автора этих строк (здесь и здесь), полагаю возможным добавить еще несколько соображений.
1. Как сам фильм, так и проходящая дискуссия являются весьма полезными и освежающими – как для понимания истории нашей страны и ее нынешнего состояния, так и для возможного извлечения необходимых уроков из того и другого.
2. Проходящая дискуссия могла бы не состояться вообще, если бы автор фильма не обнародовал несколько десятков минут документальных кадров, снятых в семье Б.Ельцина и в предвыборном штабе В.Путина. Какими бы словами ни пытались называть В.Манского, без его усилий эта информация сегодня была бы недоступной/неизвестной – для нас, для всего мира, для истории.
3. Как сам В.Манский неоднократно говорил в своих интервью (данных до того, как фильм увидело большинство зрителей), а также в комментариях после демонстрации фильма в новогодние дни, для него эта картина – прежде всего акт личного покаяния.
«Без личного покаяния в кадре и за кадром было бы невозможно сделать эту картину».
«Мне стыдно за то, что со своим первым фильмом я участвовал в предвыборной кампании, которая привела к избранию Путина».
«Я стал возвращаться к событиям, которым был свидетелем, задумался о своей ответственности, об ответственности общества в целом… у меня возникло обязательство перед самим собой – сделать «Свидетелей Путина»…
…нельзя быть наивным, нельзя не понимать, в какой контекст попадает твой фильм. Так что я с себя вины не снимаю. Было бы странно, сняв «Свидетелей Путина», начать юлить, мол, это не я такой, это время такое… Нет! Это мы делаем время таким или сяким – и отвечаем за то, что происходит с нами…
Пусть в минимальных дозах, но я участвовал в предвыборной кампании «Голосуй или проиграешь» и прочих. Просто я шел на компромиссы… Но только практика показала, что компромиссы – это совсем не просто. Компромиссы – это и есть предательство. Я часто предавал свои идеалы, свое представление о жизни, я соглашался с тем, с чем нельзя было соглашаться. В конечном счете я плачу за это дорогой монетой…»
К В.Манскому могут быть предъявлены разные претензии, но сделанное им публичное покаяние вызывает уважение.
4. Кроме собственной вины и собственного покаяния автор не раз говорит о необходимости проведения общественного анализа того, что произошло, к чему, по его мнению, причастны все мы как свидетели.
«В первую и в последнюю очередь это фильм о нас».
«Для меня главное то, что это картина не о Путине, а о его свидетелях, то есть о нас всех».
«Я бы сказал, что это фильм не о Путине. Для меня это фильм о нас, и хотелось бы, чтобы он стал катализатором анализа прошлого в перспективе будущего».
«Моя картина сделана для людей, способных или стремящихся к анализу. Включая не разделяющих позицию автора. Сомневающийся человек — это и есть залог здорового общества».
5. Не дожидаясь проведения анализа со стороны общества, сам В.Манский дает следующую характеристику событиям, свидетелем которых он стал:
«Моя картина рассказывает об операции «Преемник». Это документальное свидетельство того, как либералы пытались нелиберальными инструментами спасти либерализм в России…»
«Надеюсь, что через какое-то время моя картина будет восприниматься как хроника спецоперации по посадке Путина в президентское кресло, свидетельство изначальной нелегитимности сегодняшнего кремлёвского режима».
6. Однако режиссер не останавливается только на событиях 1999-2000 годов. Корень проблемы он видит в том, что произошло на четыре года раньше:
«…ключевым событием было не избрание Путина президентом в 1999 году, а то, что в 1996 году российские либералы обошли демократические принципы, чтобы спасти демократию. Они решили фальсифицировать результаты выборов, чтобы Ельцин остался у власти. В ходе кампании они нарушили некоторые правила, чтобы предотвратить победу кандидата от коммунистов Геннадия Зюганова. Это было недемократично, и вскоре мы жестоко за это поплатились.Нельзя спасать демократию, нарушая демократические принципы. Нарушение правил повлекло свои последствия: последовали новые фальсификации, и,наконец, Путина выбрали президентом. Мы до сих пор пожинаем плоды того первоначального несоблюдения демократических принципов…
…мы недавно обсуждали это с женой. Причиной, например, может быть тот факт, что оба ее деда сидели и умерли в лагерях. Я же слишком погрузился в эти либеральные игры, в которых мы пытались внешне поддержать видимость демократии, и все пропустил. Ей же было достаточно того факта, что этот человек — из КГБ. Точка».
Последуем же авторским призывам к проведению анализа прошедших событий, в том числе и с помощью предоставленных документальных материалов.
Покаяние – это термин, характеризующий чувство вины человека в связи с совершением преступления или, как минимум, неблаговидного поступка. Если речь идет о преступлении, то тогда следует говорить о, как минимум, четырех аспектах совершенного деяния:
— его юридическая квалификация;
— установление виновного (виновных);
— определение мотивов совершенного деяния;
— внедрение мер превенции рецидивов в будущем.
1. Для начала уточним юридическую квалификацию действий, запечатленных бесстрастной видеокамерой.
Б.Ельцин: «Сейчас текучка на Владимире Владимировиче Путине. Он исполняет обязанности. Я ему на полгода дал фору специально для того, чтобы он сумел, уже когда изберут его, сумел бы сразу воспользоваться тем опытом, который он уже успел накопить, исполняя обязанности президента, то есть главы государства. Вот что было очень важно в том решении, которое я принял 31 декабря 1999 года».
«Мы победили», – говорит Дьяченко, поняв, что второго тура, по всей видимости, не будет.
Все пьют шампанское.
Фильм В.Манского «Свидетели Путина»: пересказ
Т.Дьяченко: Папа, представляешь. Ну, вот почему все так сделал, как вот посчитал нужным! Поставил человека. Все посмотрели. Годится!
Б.Ельцин: Годится. И проголосовали за него!
Голос, Н.Ельцина (?): Он плохого человека не поставит. Сколько перебирал!
Б.Ельцин: Посмотрел двадцать человек за четыре месяца. Двадцать кандидатур! Остановился на нем. Двадцать кандидатур. Остановился на нем. И стал с ним работать...
Б.Ельцин в разговоре с В.Юмашевым: С какой победой? Уверенно? Я Вас поздравляю! Это здорово. Это здорово. Да, спасибо. Спасибо. За мной поздравления...
Б.Ельцин: Главное – в первом туре!
Главное свидетельство Виталия Манского
Что это?
Это, говоря юридическим языком, прямые свидетельства – из самых первых уст (кстати, без какого-либо внешнего принуждения) факта узурпации государственной власти.
Не будущей – Путиным – об этом отдельный разговор.
Не совершающейся – в настоящем.
А уже совершенной – Ельциным. Ранее.
Отчет об этой узурпации предъявлен зрителям со всей своей беспристрастностью.
Фактически это свидетельство незаконного, неконституционного присвоения государственной власти.
Иными словами, это государственный переворот.
Причем это далеко не первый государственный переворот, совершенный Борисом Николаевичем.
В.Манский в интервью напоминает о предыдущем, случившемся в 1996 году.
Однако до этого им был произведен государственный переворот в сентябре 1993 года, за которым последовала гражданская война в октябре.
До этого, осенью 1991 г., состоялось нарушение Б.Ельциным Конституции России.
А кроме того готовились еще несколько нереализованных попыток государственных переворотов – в декабре 1992 г., марте 1993 г., весной 1996 г.
«Неплохой» получился послужной список для т.н. либерально-демократической власти.
2. Установление виновного (виновных).
Кто же те самые люди, каким, по словам В.Манского, «он очень сильно доверял, и какие придумали Путина»?
Наряду с самим Борисом Николаевичем в список лиц, принявших в 1999 г. решение о проведении операции «Наследник», разные источники включают один и тот же круг лиц: Валентина Юмашева, Татьяну Дьяченко, Александра Волошина, Бориса Березовского, Романа Абрамовича, Анатолия Чубайса.
При этом несколько лиц независимо друг от друга непублично (а М.Ходорковский и публично: «Валя, через Таню убедил БН») настаивают на том, что автором идеи с наследником В.Путиным был именно В.Юмашев, убедивший в этом вначале Т.Дьяченко, а затем – вместе с ней – и остальных членов «Семьи» и самого Б.Ельцина. Недавнее назначение В.Юмашева на пост советника В.Путина и его (Юмашева) собственные комментарии по этому поводу только усиливают эту версию.
Очевидно, именно ко всем этим лицам прежде всего и обращается В.Манский с призывом к общему покаянию.
Единственный участник этой группы, кто не только публично раскаялся в совершенном, но и попытался искупить – насколько это было вообще возможно – им содеянное, оказался Борис Абрамович. В частных разговорах также и Борис Николаевич признавался, что совершил непоправимую ошибку, но публично сказать о ней он так и не решился.
В отличии от двух Борисов, уже ушедших из жизни, Валентин Борисович, Татьяна Борисовна, Анатолий Борисович, Александр Стальевич и Роман Аркадьевич живы и здоровы. Минимальные шаги с их стороны, какие в нынешней ситуации могли бы быть приняты российским обществом, заключались бы в информировании его в максимальных подробностях о том, как именно ими было принято катастрофическое для страны решение.
3. Мотивация операции «Наследник».
Максимально подробные комментарии для российского общества со стороны В.Юмашева, Т.Дьяченко, А.Чубайса, А.Волошина, Р.Абрамовича были бы также полезными и с точки зрения прояснения мотивов совершенного ими деяния. В противном случае единственной непротиворечивой версией остается вариант, получивший широкое распространение, согласно которому главной причиной утверждения ими В.Путина в роли «наследника» стало предоставление им гарантий по банальному прикрытию «Семьи» от возможных (неизбежных) расследований коррупции и иных злоупотреблений (преступлений).
4. Превенция рецидивов в будущем.
Нетрудно видеть, что главная тема и фильма и идущей в обществе дискуссии – не только о конкретных лицах, оказавшихся на вершине государственной власти, но и о самой власти в России. О ее природе. О ее границах. Об их отсутствии. О характере отношений между властью и обществом. Об отношениях между обществом и властью. О том, что происходит с разными, казалось бы, «нормальными» (до прихода во власть) лицами (Путин, Медведев, Ельцин, Собчак, Юмашев, Дьяченко, Чубайс) тогда, когда они оказываются на вершине власти или рядом с этой вершиной. О том, что может произойти тогда, когда история рано или поздно совершит свой неизбежный очередной поворот, и на вершине российской государственной власти окажется новое «нормальное» лицо. Тогда трагедии и катастрофы гарантированы нам снова?
Как ничто другое, наша собственная история показывает, что самое опасное в вопросе о российской власти – это ее неограниченность. Самое главное в отношениях общества и власти в нынешней России – это предотвращение узурпации власти. Если власть – это чудовищное и неизбежное зло, если власть – исключительно опасный инструмент, жертвой которого становятся сотни тысяч и миллионы людей, если власть в который раз ввергает страну в национальную катастрофу, то важнейшей задачей общества, тех самых «нас», о которых говорит В.Манский, становится не допустить ее узурпации, ограничить масштабы ее применения, гарантировать максимально осторожное пользование этим инструментом – независимо от того, в чьих руках она окажется.
Накопленный исторический опыт напоминает, что для снижения вероятности узурпации государственной власти, для минимизации катастрофических последствий ее применения традиционно применяется комплекс известных в мире инструментов. Среди них есть, в частности, следующие:
— расширение числа выборщиков власти,
— расширение числа кандидатов во власть,
— моральные качества кандидатов во власть;
— лишение определенных категорий лиц права оказаться во власти,
— сокращение числа сроков нахождения лица во власти,
— сокращение длительности срока полномочий лица во власти,
— сокращение объема полномочий лица во власти,
— заключение контракта кандидата во власть с ее выборщиками и гарантии его исполнения.
4.1. Расширение числа выборщиков власти.
На глазах одного поколения произошло радикальное расширение числа выборщиков власти, а затем – еще более радикальное его сокращение.
В марте 1985 г. М.Горбачева Генеральным секретарем ЦК КПСС избрало Политбюро в составе 19 членов. Утверждение его кандидатуры Пленумом ЦК КПСС носило формальный характер.
В марте 1990 г. М.Горбачев был избран Президентом СССР голосами 1329 человек.
В июне 1990 г. Б.Ельцин был избран Председателем Верховного Совета РСФСР голосами 535 депутатов Съезда народных депутатов РСФСР.
В июле 1991 г. Б.Ельцин был избран Президентом России голосами 45,5 млн. избирателей, исход выборов до подведения их итогов был неизвестен.
В августе 1999 г. В.Путина Президентом России избрали (назначили) 3 человека, утвердили 7 человек. Последующее голосование на т.н. президентских выборах имело характер формального утверждения, поскольку победа Путина была предрешена работой государственной и пропагандистской машин.
В декабре 2007 г. Д.Медведева Президентом России избрал 1 (один) человек. Последующие процедуры носили формальный характер, поскольку их главный результат был предрешен.
В сентябре 2011 г. В.Путина Президентом России избрал 1 (один) человек – сам Путин. Последующие процедуры носили формальный характер, поскольку их главный результат был заранее предрешен.
4.2. Расширение числа кандидатов во власть.
Круг потенциальных кандидатов на высшую государственную должность в России чрезвычайно узок. В последние два десятилетия реалистичными кандидатами на пост российского президента являлись только члены очень узкого круга представителей высшей государственной бюрократии – действующий и бывшие премьеры и первые вице-премьеры (Путин, Медведев, Примаков, Черномырдин).
4.3. Моральные качества кандидатов во власть.
Как это ни покажется странным, но среди лиц, оказавшихся на вершине государственной власти в нашей стране, оказался лишь один, в лексиконе которого оказалось слово «совесть», и чьи действия не пошли слишком вразрез с собственными словами:
В одном из эпизодов фильма В.Манского Горбачев вспоминает, что его «уговаривали согласиться хоть на два-на три года». За кадром кто-то говорит, что надо было «соглашаться на 15 лет. До 2000 года», как Наполеон. Горбачев отвечает, что «тогда просто не надо было вводить эту должность, я бы сегодня сидел бы генсеком и ногами помахивал – это бессовестная позиция».
4.4. Лишение определенных категорий лиц права оказаться на вершине в власти (декагебизация, деэфэсбизация).
Лица, служившие и служащие в спецслужбах СССР и России, более не смогут занимать высший пост государственной власти в стране. Этот принцип провозглашается сейчас, как можно ранее, – с тем, чтобы лица, в настоящее время являющиеся действующими сотрудниками спецслужб, а также «юноши и девушки, обдумывающие свои будущие карьерные перспективы», не испытывали бы иллюзий относительно возможности еще раз повторить путинский трюк. Данный пункт обращен, в частности, в адрес Сергея Евгеньевича Нарышкина, – исторический шанс занятия поста Президента России сотрудником спецслужб уже более чем полностью использован Владимиром Владимировичем, он никогда более не будет предоставлен бывшему сотруднику КГБ.
4.5. Сокращение числа президентских сроков.
Драматические коллизии с различными интерпретациями слова «подряд», попавшего в текст российской Конституции в части числа президентских сроков, очевидно, имеют лишь один бесспорный вариант разрешения – полное изъятие этого слова из Конституции. Одновременно должна быть исключена возможность повторного избрания того же лица на президентский пост. Как показывает опыт, одного президентского срока вполне достаточно для реализации таким лицом своей программы и внесения им необходимого вклада в развитие страны при наличии у него такого желания. Второй срок, не говоря уже о последующих, оказывается слишком тяжким бременем для такой персоны, не говоря уже о неподъемном весе для других граждан страны.
4.6. Сокращение длительности президентского срока.
Поскольку президентская работа предъявляет исключительно высокие физические, психические и прочие нагрузки на лицо, оказывающееся на этом посту (что в одном случае – В.Путина – признано открыто: «пахал как раб на галерах», а в другом случае – Б.Ельцина – привело к тяжелому сердечно-сосудистому заболеванию), то, как минимум, в общегуманистических целях следует существенно сократить срок, в течение которого выдающиеся российские граждане вынужденно подвергаются таким тяжелым испытаниям и столь опасным рискам.
Как известно, в Швейцарии президент избирается только на один год. Судя по уровню благосостояния швейцарских граждан, по качеству их жизни, по высочайшим показателям практически во всех сферах общественной жизни, такое ограничение президентского срока нисколько не мешает, а, похоже, даже весьма помогает поддержанию и развитию швейцарского успеха.
В Республике Рагуза (известной миллионам российских туристов под именем Дубровник) в течение пяти столетий ректор (глава республиканского правительства) избирался лишь на один месяц. Правда, он все же мог переизбираться на второй срок, но такое переизбрание не могло произойти ранее, чем через два года после завершения ректором своего первого срока. Судя по беспрецедентному богатству города, его выдающимся архитектурным памятникам, включая беспрецедентные городские стены и башни, закономерно заслужившие Дубровнику славу «жемчужины Адриатики», жесткая система ограничения политической власти ректора принесла впечатляющие результаты.
Общенациональная дискуссия относительно того, насколько именно стОит сократить горизонт единственного срока президентской власти в России – до швейцарского или рагузского уровня – могла бы выявить господствующие в стране предпочтения. Консервативное решение в виде, например, двух-трех лет, наверное, тоже могло бы быть приемлемым.
4.7. Сокращение объема президентских полномочий.
Этот пункт, кажется, уже не вызывает больших общественных дискуссий. Перегрузка лица, занимающего президентский пост, необъятными полномочиями стала не только притчей во языцех, но и предметом консенсуса среди специалистов по конституционному праву. Совершенно очевидно также, что президент в принципе не может, как это зафиксировано в нынешнем варианте российской Конституции, находиться над всеми тремя ветвями государственной властями и быть их арбитром.
4.8. Контракт кандидата с выборщиками и гарантии его исполнения.
Ни одно избрание президента в России в последние три десятилетия не обходилось без заключения контракта между кандидатом и его избирателями (выборщиками). К сожалению, контракты, заключавшиеся ранее, имели, как говорится, «серьезное пространство для улучшения». Контракт 1991 г. между Б.Ельциным и его избирателями (в части его предвыборных обещаний) остался в целом невыполненным. Контракт 1999 г. между В.Путиным и избравшими (назначившими) его Б.Ельциным, В.Юмашевым, Т.Дьяченко, хотя и скрепленный патриархом РПЦ, также как и контракт 2007 г. между В.Путиным и Д.Медведевым («Мы с Дмитрием Анатольевичем договорились…») вряд ли годятся для современной России даже в случае их серьезного редактирования.
Главные механизмы, обеспечивающие содержание, качество, соблюдение заключаемых контрактов между обществом и властью, – это верховенство права, независимые от исполнительной ветви законодательная и судебные ветви государственной власти, развитая политическая система, включая политические партии, мощное гражданское общество, независимые СМИ, федеративная система, органы муниципального представительства и управления. А также многие другие элементы политико-правовой системы будущей свободной России.
Как догадывается читатель, у автора, естественно, нет иллюзий, что обозначенные выше восемь базовых шагов будут сделаны завтра же, а начиная с послезавтра политическая жизнь в стране пойдет исключительно в соответствии с этими правилами. Тем не менее формулировка этих принципов, их обсуждение, уточнение, регулярное их публичное воспроизведение на всех площадках могли бы в будущем воплотиться в российских правовых нормах, включая и конституционные, а также в правилах российской общественной морали, нарушение которых кем бы то ни было стало бы со временем столь же недопустимым, как и писаного права.
