Александр Скобов: Хотим ли мы такой "стабильности" и "устойчивости"?
Любопытнейший диалог между Алексеем Венедиктовым и Куртом Волкером.
А. Венедиктов:
— Смотрите, президент Путин говорил, что самая устойчивая ситуация была во время холодной войны, когда мир был поделен на сферы влияния и каждая великая держава имела свою ответственность. Я знаю, что он это предлагал президенту Обаме и президенту Трампу: зоны ответственности. И Украина в его понимании входит в зону ответственности России. Давайте поделим мир — и не будет войны. Что вы думаете по этому поводу? Я думаю, что господину Суркову он это говорил.
Курт Волкер:
— Это отражает фундаментальное различие во взглядах. Россия придерживается точки зрения, что она имеет право решать судьбу соседних стран и других народов, будь то украинцы, или молдаване, или грузины, или кто-то ещё. США и Европа придерживаются позиции, закреплённой во всех этих правовых базах, о которых я говорил. Она заключается в том, что эти люди имеют право самостоятельно принимать решения…
Мало кто сомневается в информированности Венедиктова относительно того, какими представлениями живет Путин и окружающая его криминальная «элита». В данном случае Венедиктов еще раз компетентно подтвердил то, о чем неоднократно писали и говорили многие: идеалом путинской клики является мир, поделенный «супердержавами» на «зоны ответственности», которые одновременно являются «зонами контроля», а фактически — зонами диктата.
В представлении поборников такой модели мироустройства ее стабильность обеспечивается двумя вещами.
Во-первых супердержавы-хозяева воздерживаются от попыток перетянуть в свою сферу влияния какие-либо страны, находящиеся в чужой сфере влияния.
Во-вторых, они признают друг за другом право удерживать в своей сфере влияния находящиеся в ней страны всеми средствами, вплоть до применения военной силы, интервенции и т.д.
Если «полюса» такой биполярной системы имеют разную общественную модель, то их «сферы влияния» живут в разном «правовом режиме». У них разные представления о демократии, свободе, правах человека. Например, на одном «полюсе» свободная критика правительства в порядке вещей, а на другом она считается недопустимой и криминализуется. За нее карают. В этом случае биполярная система может быть стабильна лишь при взаимном отказе от попыток экспорта своей общественной модели в «чужую» сферу влияния. И при взаимном признании права пресекать попытки смены общественной модели в своей сфере влияния. Опять-таки любыми средствами, вплоть до вооруженного насилия.
Такого мира никогда не было. В свое время победители Гитлера провозгласили своей целью построение мирового порядка, основанного на равноправии и сотрудничестве между государствами, отказе от применения силы, уважении права каждого народа на независимость и свободный выбор своего общественного строя. Мирового порядка, основанного на коллективной ответственности за его поддержание, на общих для всех правилах, в том числе и общих нормах, касающихся прав человека. Эта программа не была выполнена. Мир раскололся на два противоборствующих военно-политических блока во главе с двумя супердержавами.
Никакого договора, разграничивающего «сферы влияния» между «полюсами», никогда не существовало. Ни формального, ни негласного. Обе стороны ставили конечной целью распространение своей общественной системы на весь мир и полную ликвидацию общественной системы «противника». Каждая из сторон активно поддерживала приверженцев своей общественной системы в «сфере влияния» другой стороны.
СССР помогал и вполне респектабельным парламентским просоветским партиям, и повстанческим движениям, и откровенно террористическим организациям. Западные страны тоже поддерживали и исключительно мирных советских диссидентов, и совсем не мирных афганских моджахедов. Обе стороны очень мало считались с провозглашенными нормами международного права и правом народов на свободный выбор пути развития, когда предпринимали интервенции.
Ни общих правил соперничества, ни равенства соперничающих сторон не было и в помине. Так СССР и его сторонники имели возможность вести легальную агитацию на территории западных стран. Западные страны и их симпатизанты такой возможности не имели. За распространение «чужих идей» в советской «сфере влияния» всегда полагалась тюрьма.
Любой конфликт, возникший в любой стране в силу прежде всего внутренних причин, СССР и США стремились использовать, в первую очередь, в интересах взаимного противоборства. Даже после провозглашения «мирного сосуществования» и «разрядки международной напряженности» во всем мире продолжали полыхать многочисленные «региональные конфликты». Только в конце 70-х — начале 80-х годов это кровавые гражданские войны в Камбодже, Анголе, Мозамбике и Эфиопии, в Никарагуа, Сальвадоре и Гватемале. Тысячи и десятки тысяч жизней уносил правительственный террор диктаторских режимов, установившихся в результате в той или иной степени инспирированных извне переворотов.
В этом взаимном противоборстве СССР и США соблюдали лишь два ограничительных правила. Одно негласное, неформальное, другое — зафиксированное в международно-правовых актах. Первое — стараться избегать прямого боевого контакта между своими «официальными» вооруженными силами (на «прокси», естественно, это правило не распространялось). Второе — не допускать прямых формальных аннексий, где бы то ни было. Вот на этой тонкой ниточке и был подвешен мир, десятилетиями балансировавший на грани новой глобальной войны. Вот какой мир хочет вернуть Путин. Вопрос в том, хотим ли мы такой «стабильности» и «устойчивости»?
