Не успел я порадоваться осуждению к 15-ти годам (учитывая возраст, это пожизненное) нескольких пиночетовских ублюдков, убивших Виктора Хару, как из лагеря интегралистов (это я отдаю дань политкорректности) прилетел любопытный материал о том, как сложилась судьба двух виднейших деятелей радикально-фашистской террористической группировки «Родина и свобода». Это Эдуардо Диас Эррера и Роберто Тиме. Сейчас русскую транскрипцию его имени обычно передают как Тиеме, но я помню его по 73-му году как Тиме. Оба – легенды чилийского радикального фашизма, организаторы вооруженного террора против сторонников президента Альенде и диверсий на ключевых объектах экономической инфраструктуры. Этот террор и эти диверсии в значительной степени подготовили почву для военного переворота 11 сентября. Однако у обоих упомянутых активистов отношения с пиночетовской тиранией не сложились. Очень похожи на тех леваков, которые сначала приведут к власти какого-нибудь сталиноидного урода, а потом ноют: «Мы не этого хотели». При этом у них, равно как и у их ультраправых двойников, как правило, даже не возникает вопроса, а на той ли стороне они сражались и вообще то ли делали (в смысле методов).
Сегодня оба постаревших фашистских боевика поддерживают радикально-социалистическую коалицию «Широкий фронт», находившуюся в оппозиции слева к умеренно-левому правительству Мишель Бачалет. Эррера просто состоит в этой коалиции, дружит с бывшими коммунистами, на которых охотился в далеком 73-м. Тиме на последних выборах агитировал за кандидата в президенты от Широкого фронта – леворадикальную журналистку Беатрис Санчес: «Я знаю Беатрис лично. Знаю её ум и честность, её лидерские качества. Полностью разделяю её проект, который позволит стране преодолеть неолиберализм, создать модель национальной независимости и социальной справедливости».
Вот такая немного штрассеровская история. У меня был ныне покойный друг – православный монархист. Он все мечтал об антилиберальном «анархо-монархическом альянсе», идеологическую базу которого он определял формулой: «Делай, что хочешь, а кто мешает – дави». С тех пор я не единожды наблюдал попытка сконструировать некий «анархо-фашизм», некий фашизм без этатизма. Для меня это нонсенс, потому что для меня фашизм и есть этатизм. Но допустим, возможно и другое понимание. Однако во всех случаях, когда острие «проекта» было направлено против либерализма, «фашизм» оказывался существительным, а «анархо» – прилагательным.
Объективности ради отмечу и ту точку зрения, что в странах, не озабоченных имперской идеей, все может быть иначе. И опять-таки объективности ради: история ставшей президентом дочери запытанного в пиночетовских застенках генерала Бачалета (если мне память не изменяет, в Соцпартии она тогда примыкала к экстремистской фракции Альтамирано), сын которой оказался замешен в коррупционных схемах с околопиночетовским банком, тоже впечатляет.
