Александр Скобов: все границы имеют в своей предыстории какую-либо несправедливость
Разумеется, с самого начала было очевидно, что Ксения Собчак продвигает идею «сделки». Хочет уговорить Украину и мир согласиться с аннексией Крыма в обмен на некую политическую «сатисфакцию». Можно считать эту идею политически порочной (а я именно так и считаю), но она понятна и имеет свою внутреннюю логику. Тут есть, что обсуждать, что критиковать и с чем спорить.
Однако вместо внятной схемы «сделки» мы услышали от г-жи Собчак беспомощный детский лепет про какой-то одновременный референдум в Украине и России. Это абсолютно непригодно не только для практического применения, но даже для сколько-нибудь содержательного обсуждения. Обсуждать тут можно разве что уровень компетентности штаба г-жи Собчак. Если, конечно, не предполагать, что целью инициативы как раз и было запутать вопрос до полной необсуждаемости, довести все до абсурда, а сама г-жа Собчак талантливо разыгрывает «дурочку с переулочка».
А ведь обсуждать-то надо. Хотя бы потому, что на позициях сделки по Крыму стоят все влиятельные российские оппозиционеры. И Навальный, и Явлинский, и Ходорковский. Сначала они признают: да, вышло нехорошо. Нарушили международное право и договоры. Но дальше следует оговорка: фарш невозможно провернуть назад. Поэтому давайте искать компромисс. Давайте придумаем, как сделать все красиво, чтобы выглядело прилично и никому не было обидно. С международными конференциями и честными референдумами.
У сторонников идеи «сделки» есть аргумент, от которого человек демократических убеждений не может просто так отмахнуться. Они апеллируют к праву на самоопределение, то есть к праву населения территории решать ее судьбу. Что поделать, если большинство населения Крыма сочувствовало и продолжает сочувствовать его аннексии Россией? Нельзя же людей как мешок картошки передавать от одного «суверена» другому. Феодализм какой-то получается.
И вот это как раз должно быть предметом обсуждения. Предметом аргументированного спора. Свои аргументы я излагал многократно. Здесь воспроизведу лишь один из них, главный.
Любая система права образует некую иерархию норм, позволяющую разрешать правовые коллизии. Если право на самоопределение стоит выше права на территориальную целостность, то выше права на самоопределение стоит запрет на аннексии. Потому что этот запрет касается не только непосредственных участников территориального спора, но и всего мира.
Если одна страна может безнаказанно отторгнуть у другой часть ее международно признанной территории под предлогом реализации права на самоопределение населения этой части, значит, это может сделать любая другая страна. Дождавшись удобного момента. Когда у соседа будут какие-то внутренние трудности, а остальные международные игроки тоже будут заняты чем-то своим. В конце концов, все границы имеют в своей предыстории какую-либо несправедливость.
«Если вам нравится чья-нибудь провинция – так берите ее. Всегда найдется достаточное число историков и юристов, которые возьмутся доказать, что вы имели на нее исторические права», – говаривал прусский король Фридрих II.
Взлом Россией категорического запрета на аннексии как базового принципа миропорядка отбрасывает мир как минимум в XVIII век с его бесконечными войнами за территории. А в XXI веке это означает неизбежное перерастание локальных войн в войну глобальную.
Мир не может согласиться с такой перспективой. Мир не может поступиться запретом на аннексии ради права на самоопределение русской части населения Крыма. Поэтому для преодоления последствий международного кризиса, вызванного аннексией Крыма, придется поступиться правом русской части населения Крыма по своему хотению решать судьбу своей территории.
Поэтому об оставлении Крыма за Россией речь вообще идти не может. Речь может идти лишь о выработке механизма ухода России из Крыма, наиболее щадящего для пророссийской части его населения. И когда эта часть населения обратится к России с вопросом «Куда же вы? Мы хотим, чтобы вы остались», ей придется ответить: «Мы бы и рады, но не можем. Международное право, договоры и все такое. Решайте вопросы вашего самоопределения с Украиной и мировым сообществом».
Я понимаю, что и это не будет «окончательным решением крымского вопроса». Что проблема права определения жителями полуострова его статуса останется. И что за это право жителям полуострова, возможно, придется долго и трудно бороться. Но сначала надо вернуть ситуацию к состоянию до 20 февраля 2014 года.
Есть в позиции сторонников «сделки» еще один принципиальный изъян. Причем он общий как для нашей «дурочки с переулочка», так и для одного из крупнейших интеллектуалов страны, серьезного ученого-экономиста, основателя старейшей проевропейской партии. Все они мыслят эту сделку как некий размен Крыма на Донбасс. Россия уходит с Донбасса, а Украина «отпускает» Крым.
Вот жителей Крыма нельзя отдавать как мешок картошки, а жителей Донбасса можно. В Крыму антиукраинская фронда пророссийской части населения никогда не выходила за рамки фиги в кармане и кухонного брюзжания. Свой аншлюс она получила на чистую халяву. А на Донбассе люди, на минуточку, воевали. Прошли через обстрелы, разруху, гибель и ранения родных, друзей, соседей. Но их как картошку, видите ли, можно.
Плохая сделка получается. Сторонникам «размена» логичнее было бы предлагать его в ровно обратном варианте. Во всяком случае – демократичнее.
