Хаим Калин: основания для осторожного оптимизма есть
Дважды подряд затрагивать одну и ту же тему не то чтобы не в моих правилах – признак выработки запаса идей и представлений. Но просмотр журналистской текучки, по большей мере оккупированной Навальным, показал: иной проблематики, равной феномену Россиянина № 2, в либеральном дискурсе сегодня нет. Кроме того, заинтересовал отклик одного из читателей, бесстрастно отметившего, что все мои тексты о Навальном, коих немало, в духе префикса «анти».
Как представляется, все обстоит в точности до наоборот. Повышенное внимание автора к политику, пусть укладывающееся в русло мейнстрима, индикатор исключительности и значимых обретений последнего. Коль сочинительский энтузиазм не иссякает, стало быть, в глазах комментатора, объект анализа по-прежнему в политическом фарватере. Иначе потуги уважающего себя автора не объяснить, в особенности такого, который монетизировать те или иные пристрастия даже теории не может.
Попробую раскрыть свои оценочные суждения о персоналии подбором тезисов и ответов на них.
Прирожденный ли Навальный политик? Разумеется.
Является ли он деятелем федерального масштаба? Бесспорно.
Заслуживает ли Навальный место в истории? По совокупности усилий – вне всякого сомнения.
Каков его реальный вклад в дестабилизацию режима? Таковой присутствует, хоть и весьма скромен (при этом помня: профессиональная политика – игра в долгую).
Абсолютный ли он лидер протестного движения? Несомненно.
Обладает ли потенцией политического ледокола, который, раскрошив Арктику путинизма, пробьётся к полюсу власти? В той или иной степени (пока неведомой), да.
Сторонится ли Навальный коалиций? Ни в коей мере. При обнародовании им президентских амбиций КПРФ, ЛДПР, «Справедливой России», акторам повестки, коалиция предлагалась. Идея наивная, но единственно вписывающаяся в политический контекст. Игнорирование им союзников на либеральном фланге, актором не являющимся, в разрезе реалполитик – оправданно. Причем договороспособны ли стороны – как одна, так и другая – значения не имеет.
Плох ли вождизм, все чаще приписываемый Навальному либеральным бомондом? Ответ затруднителен. В известной степени оттого, что предводитель революционного движения (путь оное пока квази) без мощной лидерской компоненты – точно конюх без кнута. Другое дело, гипертрофированный авторитаризм, отторгающий командную игру, пагубен, обрекая современного политика на забвение. Но, несмотря на те или иные эксцессы, навешивать на Навального такую стигму пока рано.
Верна ли тактика, избранная Навальным, для достижения его Сверхцели: метода внедрения – через дозированную эрозию – в жизненно важные узлы прогрессирующей тирании? На субъективный взгляд автора, нет. Тут либо революция, без которой молодую, сверхциничную деспотию не сдвинуть, либо кружок политпросвещения. В частности, антикоррупционные расследования ФБК – образчик лучшей антиправительственной пропаганды, которая может быть. Но не это главное. Строительство оппозиционного движения в полутоталитарном обществе – вне рамок жесткой конспирации (подполья) – верхоглядство, наработка имиджа «мальчика для битья», когда партийная касса движения поддалбливается «общаку» погашения штрафов и безмерных трат на адвокатов, по ощущениям, судящихся с магнитным поясом Земли.
Достаточен ли масштаб личности Навального в качестве деструктора мега-системы путинизма? Выводы преждевременны, ведь самый знаменитый российский персонаж «без имени и псевдонима» не перевалил и экватор своей карьеры. Пока же хватает признаков, чтобы в приписываемом ему образе – политического гладиатора – усомниться (чего только троллинг К. Собчак, безвредного статиста, выдающий мелочность натуры, стоит…) Кроме того, Навальный весьма обидчив на критику, похоже, не понимая: не успев озвучить «Я – ваш президент», он не только лишается иммунитета рядового гражданина от невмешательства в личную жизнь, но и взваливает на себя огромные риски ответственности и уязвимости, неизбежные для соискателя титула национального лидера. С тех пор он не принадлежит ни себе, ни семье, ни его движению, ни даже стране, а ТОЛЬКО ПРОЦЕССУ. Боев без правил по всему социально-политическому периметру. До тех пор пока этот трагичный выбор он не осознает, будет оставаться участником властной гонки в некоем условном Люксембурге, но не в России, вотчине правового нигилизма. Да, это трагедия, да, он заслуживает сострадания как жертва системы, но ни в коей мере как политик, коим добровольно решил стать. Не меньшая трагедия: Навальному выпало творить во время, когда в стане оппозиции нет никого даже близкого ему.
Насколько состоятельно решение Навального влиться в текущую президентскую кампанию, и оправдала ли себя избранная им дорожная карта? Решение – верное, его узнаваемость заметно возросла. Но дорожная карта, весьма похоже, ошибочна. Для каждого здравомыслящего июньская реплика Панфиловой – лицензированный, армированный монаршим бетоном отказ. Не прочитать тот контекст и в корне изменить стратегию, перестраиваясь на бойкот и пропаганду вопиющей нелегитимности четвертого срока Путина – либо инерция обреченности, граничащая с имитацией, либо дефицит масштаба лидера, не осознающего адову силу режима, его неуемную резистентность. Как следствие, полгода пусть не потрачены впустую, но потеря темпа сомнений не вызывает.
Каковы перспективы движения? В густом тумане, но они в немалой степени проступят на анонсированной Навальным акции от 28 января. По некоторым признакам основания для осторожного оптимизма есть.
