Алекс Синодов: Венедиктов делает эту работу мягче
Некоторые болезни начинаются незаметно, развиваются медленно и проявляются не сразу. Склероз, Паркинсон, Альцгеймер.
В определённый момент окружающие замечают, что «чудачества» стали системой и начали доминировать над «нормальностями».
Раньше, включая » Эхо Москвы», я удивлялся, наткнувшись на подлеца или идиота. Эту реакцию не изменила даже приснопамятная Леся. Она и ей подобные воспринимались как исключения.
Сегодня поймал себя на мысли, что, включая «Эхо», удивляюсь нормальным голосам нормальных людей. Тут и обновление персонала. И приглашения на празднование очередной годовщины убийц-отравителей. И постепенная деградация некогда интересных и честных авторов, вроде Латыниной.
Но главное, на мой взгляд — средневзвешенное отупение. Замена более умных гостей и сотрудников менее умными. Смелых — трусоватыми, свободных — холопами.
Разговоры о «площадке для разных взглядов» вне общероссийского информационного контекста могут казаться убедительными. Но, по сути, — дешёвый аргумент. Взгляды, выражаемые Марковым или Шевченко, можно услышать на любой другой, помимо «Эха», российской радиостанции. Не говоря уже о телевидении.
Понятно, что на «Эхе» они появляются именно потому, что эховская аудитория не смотрит НТВ, а государству «надо проводить разъяснительную работу» среди любой аудитории, в том числе совсем нелояльной, как в советское время заставляли услышать «правильные взгляды», приглашая на душеспасительную «беседу» в КГБ.
Венедиктов делает эту работу мягче. В конце концов, мы всегда можем выключить придурка Маркова, и дурачка Голубева, и любого другого, нам несимпатичного оратора. Но, опять же, других радиостанций нет, включать больше нечего, и расчёт на то, что мы проглотим порцию пропаганды просто по инерции, верен. Не думаю, что это главный аргумент, объясняющий, почему «Эхо» до сих пор существует. Но в том, что он учитывается, у меня нет сомнений.
Совсем недавно на «Эхе» появилась знаменитая мошенница эпохи «Хопра», МММ и Мавроди Илона Давыдова, и в новой для себя роли «писатель у микрофона» языком недоучившегося счетовода стала проповедовать любовь к покинутой родине и рассказывать о мучениях русского патриота в США. В её случае «Эхо» совершенно бескорыстно выступило в роли милиционера, предоставившего мошенникам площадку для катания напёрстков. То есть, я полагаю, что совершенно бескорыстно. Но могу ошибаться.
Несколько месяцев назад слышал, как Орлуша в прямом эфире «Эха» сказал Ксении Лариной, что прекращает своё сотрудничество с ними. Раньше она обязательно спросила бы «почему»? На сей раз не стала. И так все ясно. Не так ли?
