Путин и Трамп – камни на шее друг у друга
Какой ультиматум силовики готовят «кремлевскому пахану», можно ли дебатировать с палачом, чем для Путина обернулась встреча с Трампом, ждёт ли нынешнего президента США импичмент и почему американские СМИ рассуждают о государственной измене. О главных событиях последней недели и будущем политическом ландшафте России редакция Каспаров.Ru беседует с публицистом Андреем Пионтковским.
– Начнем с итогов саммита G20 и первой встречи Владимира Путина с Дональдом Трампом. Об этом разговоре мнения разошлись, причем не только у аналитиков. На днях Трамп заявил, что вел себя с Путиным «жестко», а Песков сказал, что «прямо и честно». Так что же произошло на самом деле и каковы итоги?
– Вы справедливо от вопроса о саммите сразу же перешли к вопросу о двусторонней встрече, потому что очередная «Большая двадцатка» в Гамбурге лишний раз показала, что это довольно пустой помпезный формат. Люди тусуются, фотографируются, потом подписывают какую-то ничего не значащую декларацию. В России, во всяком случае, внимание было приковано исключительно к встрече Трампа и Путина. Надо сказать, оценки ее менялись день ото дня и теперь по прошествии недели мы можем точнее определить, что же там все-таки произошло.
Эта встреча была, прежде всего, как это ни парадоксально, важнейшим российским внутриполитическимсобытием. Она состоялась в сложный для Путина момент, когда у так называемой российской «элиты» (50-60 миллиардеров, входящих в расширенное «политбюро») возникло сомнение, способен ли Путин выполнять те функции, с которыми худо-бедно он справлялся все эти 17 лет. Задачей, которая была возложена на него «бригадой», было обеспечивать интерфейс в отношениях с Западом, позволяющий «элите» воровать здесь, а накапливать награбленное и пользоваться им там.
Провал неоимперских авантюр, за которые Путин хвастливо взял на себя личную ответственность, стал крупнейшим внешнеполитическим поражением режима. И подорвал его экономические «скрепы», предельно обострив отношения с западными партнерами, контролирующими общаки властителей Дзюдохериии.
Возникла экзистенциальная угроза самому дорогому для российских правителей – не просто активам на Западе, а всему их образу жизни на Западе – образование детей, медицина, отдых, благополучие жен, любовниц, долгая счастливая жизнь, замена органов, политическое и наконец, биологическое бессмертие, которое могут обеспечить награбленные в России миллиарды. Все это поставлено под вопрос одним человеком, который своими авантюрными понтами испортил деловые отношения с Западом.
В Париже президент Франции Эммануэль Макрон издевался над нашим всем, поставив его на место и показав, как теперь лидеры Запада будут с Кремлем разговаривать. Путин был жалок и от неожиданности растерян. Было заметно, как он сдал психофизически, что только усилило растущую тревогу его окружения. Опущенный пахан не может быть паханом.
Сразу за этим последовало еще одно серьезное разочарование в «пахане» – его попытка овладеть ситуацией в срочно организованной прямой линии с народом. Она проходила, фактически, при почти неприкрытом саботаже со стороны части российских СМИ, как по характеру поставленных вопросов, так и по не прекращавшемуся острому троллингу в нижней части экрана. На этом фоне встреча с Трампом была решающей: Путину надо было продемонстрировать всем членам «бригады», что он по-прежнему способен договариваться с Западом и тем самым гарантировать жизненные интересы «элит». Именно эти люди решают сегодня вопрос о власти на ближайшие шесть лет, а не избиратели на «выборах» в марте 2018 года.
Наверное, это понимали и в Вашингтоне. Поездке президента США предшествовала очень острая дискуссия, причем внутри трамповского кабинета. Его ключевые члены – министр обороны Мэттис и помощник по национальной безопасности Макмастер – предлагали повторение формата аналогичной встречи Путина и Обамы в Турции. Нечто вроде случайного пересечения в коридорчике около туалета. Трамп настаивал на полноформатной двусторонней встрече и она состоялась. С его стороны это было большим подарком для Путина. Вариант «коридорчика» резко усилил бы тревожные сомнения «российской элиты».
– Поначалу в Кремле, видимо, праздновали победу?
– Вы помните, как эта встреча подавалась во всех безумных политических телешоу? «Как велик наш вождь, смотрите, как ему подали руку, как ему улыбаются, как на него смотрят». Апофеозом стал фотошоп «Ходоки у Путина», который пропагандоны приняла всерьез. Картинка, в которой Путин нуждался, была получена. «Элита» получила ответ, что он принят Западом и самим президентом Соединенных Штатов. Кроме самого факта встречи было много дополнительных приятных бонусов. Перед беседой Трамп заявил, что для него большая честь встретиться с Путиным, а после разговора подвел его итог : «Это была потрясающая встреча». Формальные результаты также выглядели удачными для Путина, например, договоренность о создании совместной группы по борьбе с кибертерроризмом. Забегая вперед, отмечу, что Трамп был вынужден отказаться от этой идеи уже через день, когда вернулся в Вашингтон.
Однако 7 июля про дальнейшее развитие событий в Москве еще не подозревали и в телевизоре царило ликование. Под фанфары практически началась предвыборная кампания Путина. Прямо из Гамбурга он рванул в Валаамский монастырь целовать какую-то услужливо подсунутую попами тряпку, что на языке его пиарщиков обычно означало – православный вождь арийского племени принял судьбоносное решение.
Но этот триумф путинской воли продолжался всего несколько дней. Вернувшись в Вашингтон, Трамп столкнулся с ожесточеннейшей критикой своего поведения на встрече с Путиным и с новыми обвинениями в сотрудничестве с Кремлем во время предвыборной кампании.
12 июля спикер палаты представителей Пол Райан заявил, что законопроект о жестких санкциях в отношениях России, который был принят Сенатом с соотношением голосов 97 против двух, будет поставлен на голосование нижней палаты Конгресса без всяких изменений. На смягчающих поправках тщетно настаивала администрация Трампа. На стол к президенту этот документ попадет в своем первозданном виде, и отказ подписать его будет означать для него политическое самоубийство.
«Победа», которую Путину по каким-то загадочным причинам решил подарить Трампу, оказалась пирровой. В кремлевских головах никак не может уложиться, что президент Соединенных Штатов в отличие от ВВП не пахан ОПГ, и что даже добившись тем или иным способом его лояльности, не удастся рулить из Москвы американской политической системой. Наоборот, каждый кивок Трампа в сторону Путина вызывает ожесточенную обратную реакцию в Вашингтоне. И она немедленно трансформируется в совершенно конкретные законодательные акты. Выяснилось, что Трамп не актив Путина, а камень на шее Путина. А Путин – камень на шее Трапа. Таков истинный результат масштабной операции «Трампнаш». И полученный, казалось бы, 7 июля политбюро вывод – «наш еще справляется» – снова оказался под вопросом. Что обещает непростое развитие внутриполитической ситуации в России.
– Да, Трампу будет очень трудно и дальше делать Путину комплименты в условиях, когда в Конгресс внесен вопрос об импичменте. Насколько вероятна отставка сейчас или в некоторой перспективе?
– Пока это пробный выстрел со стороны демократов. Республиканцы еще не созрели для того, чтобы сдать Трампа с потрохами. Но, так или иначе, внесение такого законопроекта достаточно символично. Слово «импичмент» перекочевало из телевизионных интервью и газетных колонок в протоколы прений в Конгрессе. А в медиа появилось новое слово – treason – «измена». Оно впервые выпорхнуло в связи со скандалом вокруг встречи сына Трампа и российской адвоката-агентессы Натальи Весельницкой, и повторяется теперь достаточно часто на страницах солидных газет и на ведущих телеканалах.
Пока это не означает немедленной угрозы импичмента, но создает очень неприятную атмосферу вокруг Трампа. А кроме того, что особенно важно для российской политической ситуации, полностью закрывает перспективы какого-либо улучшения отношений США с Кремлем. Очень показательна в этом смысле статья в Washington Post о том, какие меры против путинской России обсуждались в администрации Обамы после того, как стал ясен масштаб участия Кремля в американской предвыборной кампании. Никакие из них, кроме конфискации двух дач, реализованы не были, но перечень весьма любопытен. Он бьет по самым чувствительным болевым точкам российской элиты. Список включает, в частности, обнародование и замораживание всех счетов отечественной клептократии, начиная с Путина, и визовые запреты. То, что эти меры серьезно обсуждались еще в декабре , показывает, что они входят в ближайшую повестку дня российско-американских отношений.
– Способен ли Путин пойти на какие-то уступки Западу в такой ситуации? Может ли, к примеру, продвинуться процесс урегулирования ситуации в Украине?
– Мне кажется, всем своим поведением западный истеблишмент демонстрирует, что с Путиным он ни о чем договариваться не будет. С другой стороны, и Путин вряд ли пошел бы на такую потерю лица. Он ведь неоднократно заявлял: «Это я один принял решение по Крыму, это была моя инициатива. Я и стратегические ядерные силы привел в боевую готовность…»
Сейчас уже ясно, какую громадную ошибку кремлевские совершили, сделав ставку на Трампа. Клинтонша на самом деле им ничем не грозила. Сегодняшняя яростная антипутинская позиция демократов скорее обусловлена политической конъюнктурой, а не глубокими убеждениями. Она не столько антипутинская, сколько антитрамповская. Они чувствуют самое уязвимое место нынешнего президента США и беспощадно туда бьют. А пришла бы к власти Клинтонша, скорее всего, состоялась бы какая-нибудь новая «перезагрузочка».
– Не приди к власти Трамп, Путину многое бы простили?
– В этом смысле я даже испытываю к Трампу некоторое сочувствие. В последнее время он все чаще и чаще возмущается в своих твиттах: «Кто на меня нападает? Люди Обамы, который шептал Медведеву при невыключенном микрофоне: «Передай Владимиру, что во второй срок я буду более гибким»? Демократы, которые провели «перезагрузку» с Путиным?» И он, между прочим, прав. 8 ноября прошлого года, в день выборов, в «Коммерсанте» было опубликовано большое интервью с Майклом Макфолом – человеком, очень близким к демократам и принимавшим активное участие в кампании Клинтон. Это интервью он дал на пару дней раньше, когда все были уверены в ее победе. Как хорошо известно, в Вашингтоне осенью велись неформальные переговоры между прокремлевскими и клинтоновскими людьми. И интервью Макфола интересно тем, что он фактически озвучивает тот компромисс, который был там достигнут: Россия уходит с Донбасса, а на Крым Запад закрывают глаза. Примерно как это произошло с советской аннексией Прибалтики, которую американцы не признавали сорок лет, однако вели с СССР business as usual. Но победа Трампа привела к тому, что весь демократический истеблишмент занял по отношению к Путину крайне жестую позицию.
Как поведала одна из говорящих голов российской клептократии Федор Лукьянов еще два года назад в своей нашумевшей статье, Путину нужен формат отношений мирного сосуществования с Западом. Правда не только и не столько Путину, сколько пятидесяти-шестидесяти миллиардерам вокруг него. Вот этим самым людям сегодня ясно дали понять, что при этом пахане никакого компромисса относительно их статуса на Западе уже не будет.
– Что, в таком случае, остается Путину?
– У него есть вариант резко повысить ставки – перейти к тотальной конфронтации с Западом и ужесточению репрессий внутри страны. Но беда Путина в том, что это не будет поддержано ни “элитой”, ни большинством населения России. Я уже не раз говорил: проблема нашей фашизоидной власти в том, что у нее нет фашизоидного народа, жаждущего таких приключений. К тому же нельзя забывать, что есть еще одна линия водораздела в российском истеблишменте – вопрос Кадырова и его режима. Более того, тут Путину противостоят почти все силовики. И он об этом знает.
– На днях завершился процесс об убийстве Немцова. Приговор, его обсуждение – все это только заостряет этот вопрос.
– Мы видим сегодня не просто антикадыровскую, а активную античеченскую пропагандистскую кампанию. Это, по существу, призывы к третьей чеченской войне. В подобной ситуации Путин не может полагаться даже на лояльность силовых структур. Он способен ее получить только, если сдаст им Кадырова. Силовики требуют этого уже больше двух лет, начиная с 27 февраля 2015 года – дня убийства Бориса Немцова.
Собственно, и само это преступление было организовано спецслужбами как часть проекта, позволяющего требовать от Путина сдачи их давнего противника.
– Андрей Илларионов обратился к Жанне Немцовой с открытым письмом, в котором говорит о наличии у Заура Дадаева стопроцентного алиби. Он просит ее публично высказаться на эту тему и, тем самым, попытаться противостоять силам, которые влекут страну к новой чеченской войне. Согласны ли Вы с Андреем Николаевичем?
Я не хочу сейчас входить в криминалистическую дискуссию о виновности или невиновности тех или иных персонажей, тем более что степень виновности разная у каждого из пяти, и мы с Андреем Николаевичем это обсуждали. Однако какой бы она ни была, ясно одно: все они посажены на скамью подсудимых генералом Бортниковым. И сделано это для того, чтобы окончательным организатором и заказчиком этого убийства назвать Кадырова. После этого можно будет потребовать от Путина его смещения и закрытия путинского проекта «Кадыров» в целом. Ясно же, что не пепел убиенного Бориса Ефимовича стучится в горячие сердца наших чекистов, а желание расправиться со своим давним противником…
Письмо Илларионова очень важно еще по одной причине. Он справедливо отмечает, что в этой кампании по подготовке к третьей чеченской, активнейшую пропагандистскую роль играют не столько силовики, сколько ряд видных деятелей российской оппозиции. Назовем хотя бы знаменитый доклад Яшина, который мы с вами обсуждали. Он полон угроз не просто к Кадырову, а ко всему чеченскому народу, в случае, если тот изберет путь независимости.
– Есть и другие значимые новости, связанные с будущим политическим ландшафтом страны. Алексей Навальный сообщил о готовности участвовать в дебатах с Игрем Гиркиным. Демократическое сообщество это заявление поделило на два лагеря. Как Вы относитесь к такому решению?
В будущем русском парламенте, избранном на свободных выборах, будут и носители имперских взглядов. Дискутировать надо с людьми любых политических убеждений, тем более с противниками.
Но что касается Гиркина-Стрелкова дело не в его “убеждениях”. Он не просто военный преступник и не просто убийца, он палач-садист. Этот человек лично принимал участие в организации зверского убийства депутата Владимира Рыбака, который был похищен в Горловке российским спецназом по приказу другого военного преступника соратника Гиркина – Безлера за то, что поднял брошенный на землю украинский флаг. Рыбак был подвергнут мучительным пыткам, ему вспороли живот. Имеется запись разговора Гиркина, в которой он приказывает убрать “жмурик” Рыбака из его штаба. Именно там подонки пытали Владимира Рыбака. Гиркин чудовищный преступник.
Дискуссии с этим маньяком ,которые, вероятно, предполагают и пожатие руки, совершенно неуместны.И об этом справедливо пишут “всякие славы рабиновичи”. Я с ними абсолютно согласен.
