Мухтар Аблязов о революции в Казахстане
Эти события можно квалифицировать просто — это революция, это никакой не переворот. Политические требования не могут быть спонтанными. Спонтанным может быть бессмысленный и беспощадный бунт. Когда люди выходят на бунт, они выплёскивают своё недовольство, жгут дома, дворцы, грабят и разбегаются. А потом наступает расплата. Власть начинает вылавливать, наказывать, как в старые времена. Здесь совершенно другая ситуация. Когда все регионы выдвигают политические требования, это говорит о том, что сознание людей вышло на другой политический уровень. Для того, чтобы люди в таком большом количестве выдвигали политические требования, нужно чтобы кто-то над этим работал. Должна быть организация, которая бы выдвинула политическую платформу, потому что люди требовали парламентскую республику.
И кто-то должен был работать над тем, чтобы пояснить людям, что существующая политическая система плохая, а есть другая — лучше. И только после этого, когда люди это всё понимают, тогда во всех регионах десятки тысяч людей выдвигают политические требования, а не жгут машины, дворцы. А когда общество созревает и понимает, куда двигаться, что нужно строить демократическое государство, то возврат невозможен, кто бы там ни пришёл к власти, потому что общество не даст.
Мы почти 4 с половиной года работали над сознанием людей в Казахстане. Первое, мы не просто разоблачали режим, показывали его преступный характер, сняли множество фильмов, доказательств, прямых эфиров. Второе, мы показали, что такое демократия. Это было сложно нашим людям пояснить, потому что 90% людей, не покидали Казахстан. В лучшем случае они ездили в соседние страны как Россия, Кыргызстан, в бывший «совок» одним словом. 5% или чуть больше ездили по всему миру. Поэтому когда наше общество не знает, что такое демократия, ему трудно объяснить преимущества другой формы жизни, политического устройства. Мы за это время проделали большую работу, убедили людей, что этот режим коррумпированный, убедили серьёзную прослойку людей, что нужно строить демократическую страну, это когда власть контролируется народом. А затем показали, что богатства нашей страны, а это миллиарды, уходят в карманы политической верхушки, в частности, Нурсултану Назарбаеву. При демократическом правительстве Казахстана мы примем законы, что в нефтегазовой отрасли меньше 2 тыс. долл. не будет платиться, а в других сырьевых отраслях — не меньше чем полторы тыс. долл. Люди поняли одно: этому режиму — нет, строим парламентскую республику. Я себя позиционирую как главу временного правительства сроком на полгода. А затем — открытые выборы.
В отличие от белорусов, мы сказали, что нужно не захватывать дворцы, а заполнять их собой. Когда тысячи выходят на улицу, полиция, как правило, стоит в стороне или разбегается. Психологически важно занять эти дворцы и объявить, что эта власть пала. Тогда другие миллионы, которые сидят по домам, присоединятся. Происходит деморализация силовиков и власть падает. Вот по этой модели мы в Казахстане двигаемся. Несмотря на присутствие оккупационных войск, люди на центральной площади. Как только всем станет понятно, что мы являемся, фактически, сателлитом России, ситуация станет ещё более непредсказуемой.
Мы сейчас собираем деньги на счета членов семей, которые пострадали от политических репрессий и их мужья сидят в тюрьмах, активистам помогает покрыть штрафы, но глобально решить проблему тысячи людей — на это не стоит надеться. Пока мы эту гидру не уничтожили в корне, нужно сейчас организовывать сопротивление, сейчас мобилизоваться и сейчас добивать режим.
Полная запись прямого эфира с Гарри Каспаровым, Мухтаром Аблязовым и Андреем Санниковым на нашем канале:
